Люди и спецслужбы   ::   Водолеев Геннадий Сергеевич

К примеру, если подразделения структуры госбезопасности, занимающиеся пресечением контрабанды оружия, наркотиков, могут длительное время документировать возможно более тщательно и подробно действия той или иной преступной группы, ни в коем случае не обнаруживая себя, с целью предъявить самые неопровержимые доказательства в суде, то для тех, кто обеспечивает охрану главы государства, АЭС и т.п. ситуация совершенно иная. Здесь, получив оперативную информацию о готовящемся покушении, диверсии, будут стремиться как можно скорее установить и задержать лиц, предполагаемо причастных к акциям. И при наличии хоть каких-то свидетельств о том, что задержанные обладают некоторой нужной информацией, к ним будут применяться самые жестокие, жесткие методы с целью упредить организаторов и участников преступления любой ценой. Ни о каком документировании, грядущих судебных слушаниях здесь никто не помышляет.

Если человек, подозреваемый в подготовке теракта, силен духовно, обладает изрядной волей и, несмотря на пытки, держится, готов к смерти, а выше такой угрозы нет ничего, можно не сомневаться, что будет использовано крайнее средство: угроза жизни детям, которая ломает уже любого. Конечно, в отличие от уголовных «отморозков», такое решение — тяжелейшее действо для психики любого сотрудника службы безопасности. Но логика войны, к сожалению, была и будет вне высшей нравственности и человеческой морали. Как бы тяжело это ни было осознавать. При всем том, что сотрудник спецслужбы, в отличие от бандита, никогда не закроется от пули телом ребенка. Есть и иные подобные существенные отличия.