JК
Лунные дороги :: Аринбасарова Наталья Утевлевна
Страница: 98 из 296В дикой пляске вертелись строчки поэта Петефи, в то время честь формировать Наташино мировоззрение пала на сего славноговенгерского стихотворца.
А вино уж мутит мои взоры
И по жилам огнем разлилось...
Дальше никак не могла вспомнить, пришлось досочинить самой:
Что-то тихо звуки до слуха
Долетают. В тумане слилось
Все вокруг: люди, мебель, еда,
И мне кажется, что никогда
Не пройдет этот миг блаженный!
Чувство времени стерлось,
Мир тленный позабылся.
В головушке тьма.
И на пике поэтического вдохновения Наташа уснула прямо за столом.
На зимние каникулы интернатских детей вывозили в Серебряный бор или Красную Пахру. Наташа гуляла со своей подругой Танечкой Гавриловой. Таня, не умолкая, трещала словами. Наташа не слушала, сочиняла стихи.
Вокруг жила природа своей сосредоточенной жизнью, ничуть не обращая внимания на двух гостий. Лес пушился снегом, сосны стояли бородатыми великанами, а редкие березы — скромными девицами, как будто родители ненадолго выпустили их погулять. То и дело раздавались хлопки — веселый снег скатывался с веток кубарем вниз, а испуганная белка карабкалась, впиваясь коготками в замерзшую кору деревьев.
Девушки шли и шли. Одна беззаботно рассыпала слова, другая мучительно выстраивала свои в стихоплетный строй. Вдруг наткнулись на забор, на серый наглый забор. Наташа гневно обличила:
Тебя, несчастная природа,
Заполонил жестокий человека род,
И очень скоро ты, небесный свод,
Падешь ты в рабстве у двуногого урода.
А вино уж мутит мои взоры
И по жилам огнем разлилось...
Дальше никак не могла вспомнить, пришлось досочинить самой:
Что-то тихо звуки до слуха
Долетают. В тумане слилось
Все вокруг: люди, мебель, еда,
И мне кажется, что никогда
Не пройдет этот миг блаженный!
Чувство времени стерлось,
Мир тленный позабылся.
В головушке тьма.
И на пике поэтического вдохновения Наташа уснула прямо за столом.
На зимние каникулы интернатских детей вывозили в Серебряный бор или Красную Пахру. Наташа гуляла со своей подругой Танечкой Гавриловой. Таня, не умолкая, трещала словами. Наташа не слушала, сочиняла стихи.
Вокруг жила природа своей сосредоточенной жизнью, ничуть не обращая внимания на двух гостий. Лес пушился снегом, сосны стояли бородатыми великанами, а редкие березы — скромными девицами, как будто родители ненадолго выпустили их погулять. То и дело раздавались хлопки — веселый снег скатывался с веток кубарем вниз, а испуганная белка карабкалась, впиваясь коготками в замерзшую кору деревьев.
Девушки шли и шли. Одна беззаботно рассыпала слова, другая мучительно выстраивала свои в стихоплетный строй. Вдруг наткнулись на забор, на серый наглый забор. Наташа гневно обличила:
Тебя, несчастная природа,
Заполонил жестокий человека род,
И очень скоро ты, небесный свод,
Падешь ты в рабстве у двуногого урода.