JК
Добрый убийца :: Анисимов Андрей
Страница: 2 из 64В левой руке вошедший держал кейс. Сделав несколько шагов, он остановился и запустил свободную правую руку в карман. Нищий мгновенно превратил лицо в просящую маску и согнулся с протянутой грязной ушанкой. Но прохожий извлек из кармана брюк не подаяние, а билет на батумский рейс. Нищий не отходил.
— Я хочу есть, — сердито заявил бродяга, сделав шаг к опоздавшему пассажиру.
Тот посмотрел на него сумрачным взглядом, снова полез в карман и вынул сторублевую бумажку.
— Ты веришь в Бога, старик? — спросил мужчина, придерживая купюру возле носа нищего.
— Видишь, я не пропил золотой крест, — ответил попрошайка и потрогал золотую цепочку с крестом на своей груди.
— Тогда возьми деньги, покушай и помолись за меня.
— Спасибо, сынок. Я обязательно попрошу, чтобы Господь воздал тебе за доброту, но за кого мне молиться? — вопрошал нищий. — Назови себя.
— Для Господа имя не важно. Он каждого из нас знает. Ты помолись, и Он поймет, — ответил благодетель и быстро зашагал к секции регистрации пассажиров.
Регистрация закончилась, и стойка опустела.
Рыжеватый отыскал дежурного, убежденно и долго с ним о чем-то говорил. Сообразив, что слова не помогут, достал бумажник. Жест подействовал. Взятка исчезла в глубинах синего кителя.
— Проходи. Но если самолет улетел, претензий мне не высказывай, — открывая служебную дверь, предупредил дежурный.
— Я хочу есть, — сердито заявил бродяга, сделав шаг к опоздавшему пассажиру.
Тот посмотрел на него сумрачным взглядом, снова полез в карман и вынул сторублевую бумажку.
— Ты веришь в Бога, старик? — спросил мужчина, придерживая купюру возле носа нищего.
— Видишь, я не пропил золотой крест, — ответил попрошайка и потрогал золотую цепочку с крестом на своей груди.
— Тогда возьми деньги, покушай и помолись за меня.
— Спасибо, сынок. Я обязательно попрошу, чтобы Господь воздал тебе за доброту, но за кого мне молиться? — вопрошал нищий. — Назови себя.
— Для Господа имя не важно. Он каждого из нас знает. Ты помолись, и Он поймет, — ответил благодетель и быстро зашагал к секции регистрации пассажиров.
Регистрация закончилась, и стойка опустела.
Рыжеватый отыскал дежурного, убежденно и долго с ним о чем-то говорил. Сообразив, что слова не помогут, достал бумажник. Жест подействовал. Взятка исчезла в глубинах синего кителя.
— Проходи. Но если самолет улетел, претензий мне не высказывай, — открывая служебную дверь, предупредил дежурный.