Матрешка   ::   Соловьев Владимир

Француженка устало глянула на меня - ей, конечно, не впервой такие семейные сокрытия. Если только она та, за кого ее принимаю. А кем она может быть еще - откуда такая дотошность? Или это ее личная черта, а не профессиональная? И с чего вдруг возник вопрос о наших ссорах?

- На всякий случай спрашиваю, - объяснила француженка. - Дело в том, что сегодня утром от кемперов поступили две жалобы. Одна - на ночной лай собаки, другая - на шум в соседней палатке. Эта палатка на тридцать седьмом участке. Ваша?

- Наша.

- Соседи утверждают, что из палатки ночью слышались голоса, похоже на выяснение отношений, доходило до крика, но о чем был спор не разобрали говорили не по-английски.

- По-русски. Только что с того? Уж не думаете ли вы, что я сбросил жену со скалы в океан?

- Пока нет, - француженка расплылась в улыбке, которая ей очень шла. Просто не могу понять, почему вы решили пойти раздельно.

- Утром мы ходили все вместе. И что из этого вышло! - вырвалось у меня.

- Опять поссорились?

Промолчал.

- Вот развилка трех троп, до которой вы дошли по окружной дороге, когда искали жену, - пояснил парковый смотритель и показал на разложенную на столе карту, которая была ему знакома, конечно же, лучше чем мне. - А дальше? Одна дорога карабкается по краю скалы на север, другая - уходит в гору, третья поворачивает к стоянке. Вы возвратились?

- Нет. От развилки - с полмили, наверно, шел по прибрежной тропе.

- Ваша жена могла повернуть на горную тропу.

- Могла, - согласился я.