Михаил Тухачевский - жизнь и смерть Красного маршала   ::   Соколов Б В

Штаб оставался на месте, хотя неприятель был на расстоянии километра-двух и снаряды рвались по соседству. Я поговорил с неизменным Маркиным (знаменитый матрос, помощник Троцкого в наркомате иностранных дел, публикатор секретных договоров России с союзниками, а в те дни - комиссар Волжской флотилии. Б. С.). Во главе двух десятков боевиков он на импровизированной канонерке подъехал к пароходу с дезертирами и потребовал от них сдачи под жерлом пушки. От исхода этой внутренней операции зависело в данный момент всё. Одного ружейного выстрела было бы достаточно для катастрофы. Дезертиры сдались без сопротивления. Пароход причалил к пристани, дезертиры высадились, я назначил полевой трибунал, который приговорил к расстрелу командира, комиссара и известное число солдат. К загнившей ране было приложено каленое железо. Я объяснил полку обстановку, не скрывая и не смягчая ничего. В состав солдат было вкраплено некоторое количество коммунистов. Под новым командованием и с новым самочувствием полк вернулся на позиции. Все произошло так быстро, что враг не успел воспользоваться потрясением".

Всего в тот раз был расстрелян 21 человек. "Самочувствие" войск действительно изменилось: "добрые русские мужики", одетые в серые солдатские шинели, быстро "расчухали", что никто с ними шутить не будет, что время митингов прошло, и заградотряды из коммунистов и проверенных боевиков (частью с дореволюционным стажем) без колебаний применяют "решительные меры революционного террора".