Мой Уитмен   ::   Чуковский Корней Иванович

Что может быть ординарнее таких, например, дел и событий:

Матросы закрепили пароходик у пристани и бросили на берег доску, чтобы дать пассажирам сойти,

Младшая сестра держит для старшей нитки, старшая мотает клубок, из-за узлов у нее всякий раз остановка…

Маляр пишет буквы на вывеске лазурью и золотом…

Яхты заполняют бухту, гонки начались (как искрятся белые паруса),

Гуртовщик следит, чтобы быки но отбились от стада, и песней сзывает отбившихся,

Разносчик потеет под тяжестью короба (покупатель торгуется из-за каждого цента),

Невеста оправляет белое платье, минутная стрелка часов движется очень медленно,

Курильщик опия откинул оцепенелую голову и лежит с отвисающей челюстью,

Проститутка волочит шаль по земле, ее шляпка болтается сзади на пьяной прыщавой шее,

Толпа смеется над ее похабною бранью, мужчины глумятся, друг другу подмигивая.

(Жалкая, мне не смешна твоя брань, и я не глумлюсь над тобой!)

Президент ведет заседание совета, окруженный важными министрами…

Плотники настилают полы, кровельщики кроют крышу, каменщики кричат, чтобы им подали известь,

Рабочие проходят гуськом, у каждого на плече по корытцу для извести…

Одно время года идет за другим, пахарь пашет, косит косарь, и озимое сыплется наземь,

Патриархи сидят за столом с сынами и сынами сынов, и сыновних сынов сынами…

(„Песня о себе“)

Все это стихотворение похоже на ряд моментальных фотоснимков. Каждая строка — новый снимок. Но в этом пестром изобилии образов нет разнобоя — все они говорят об одном.