JК
На острие главного удара :: Катуков Михаил Ефимович
Страница: 319 из 577Но всякий раз контратаки танкистов и стрелков вынуждали гитлеровцев отступать. И пехотинцы, и артиллеристы, и танкисты дрались с яростным ожесточением. Когда командир танковой роты 22-й танковой бригады лейтенант П. И. Битковский обнаружил, что у него кончились боеприпасы, он пошел на таран "тигра".
Наконец гитлеровцам удалось вырваться на северо-запад и достичь населенных пунктов Новенькое, Новоселов-ка-2. Они явно пытались окружить 6-й танковый корпус и 90-ю гвардейскую дивизию, оборонявшиеся юго-западнее Верхопенья. На карте Шалина было видно, как синяя карандашная линия огибает позиции наших войск с северо-востока. Я приказал войскам отойти на запад и совместно с 10-м танковым корпусом и 184-й стрелковой дивизией создать прочную оборону. В результате этих мер наступление противника захлебнулось и на правом фланге армии.
Хотя 9 и 10 июля Манштейн по-прежнему бросал крупные массы танков и по-прежнему в воздух поднимались тяжело груженные бомбами "Юнкерсы-52", мы чувствовали, что все это, скорее, жест отчаяния, чем силы. Нетрудно было заметить, что враг нервничает, что нужно продержаться еще день-другой - и силы его иссякнут.
Поздно вечером 10 июля, выслушав доклады заместителей и начальников отделов штабов, я почувствовал такую усталость, что был не в состоянии стоять. Еле-еле добрел до избы, где жил, и как был в пропыленных сапогах, так и повалился на кровать. За все эти дни приходилось спать не больше двух часов в сутки, и то на ходу, в машине или бронетранспортере.
Наконец гитлеровцам удалось вырваться на северо-запад и достичь населенных пунктов Новенькое, Новоселов-ка-2. Они явно пытались окружить 6-й танковый корпус и 90-ю гвардейскую дивизию, оборонявшиеся юго-западнее Верхопенья. На карте Шалина было видно, как синяя карандашная линия огибает позиции наших войск с северо-востока. Я приказал войскам отойти на запад и совместно с 10-м танковым корпусом и 184-й стрелковой дивизией создать прочную оборону. В результате этих мер наступление противника захлебнулось и на правом фланге армии.
Хотя 9 и 10 июля Манштейн по-прежнему бросал крупные массы танков и по-прежнему в воздух поднимались тяжело груженные бомбами "Юнкерсы-52", мы чувствовали, что все это, скорее, жест отчаяния, чем силы. Нетрудно было заметить, что враг нервничает, что нужно продержаться еще день-другой - и силы его иссякнут.
Поздно вечером 10 июля, выслушав доклады заместителей и начальников отделов штабов, я почувствовал такую усталость, что был не в состоянии стоять. Еле-еле добрел до избы, где жил, и как был в пропыленных сапогах, так и повалился на кровать. За все эти дни приходилось спать не больше двух часов в сутки, и то на ходу, в машине или бронетранспортере.