JК
На острие главного удара :: Катуков Михаил Ефимович
Страница: 571 из 577Он был завален обуглившимися деревьями, загроможден разбитыми автомашинами, перерезан траншеями, изрыт воронками от авиабомб и снарядов.
Солдаты и офицеры бросились в объятия друг друга. Какие-то считанные километры отделяли бойцов двух армий! Но с каким трудом, с какими тяжелыми потерями дались эти километры!
Судьба берлинского гарнизона была предрешена. В 6 часов 2 мая на командный пункт В. И. Чуйкова явился комендант юрода генерал Вейдлинг, а утром туда был доставлен и последний член гитлеровского правительства - Фриче. Оба руководителя согласились издать приказ о капитуляции берлинского гарнизона: "30 апреля фюрер покончил жизнь самоубийством и, таким образом, оставил нас, присягавших ему на верность, одних. По приказу фюрера мы, германские войска, должны были еще драться за Берлин, несмотря на то, что иссякли боевые запасы, и несмотря на общую обстановку, которая делает бессмысленным наше дальнейшее сопротивление.
Приказываю: немедленно прекратить сопротивление.
Вейдлинг, генерал артиллерии,
бывший командующий зоной обороны Берлина"{28}.
По всем телефонам тут же был отдан приказ армии немедленно прекратить огонь.
Город горел. Черные клубы дыма поднимались к весеннему небу. Кое-где еще слышался треск автоматных очередей, но все громче и отчетливее в постепенно наступающей тишине слышались голоса, усиленные мощными громкоговорящими установками.
Солдаты и офицеры бросились в объятия друг друга. Какие-то считанные километры отделяли бойцов двух армий! Но с каким трудом, с какими тяжелыми потерями дались эти километры!
Судьба берлинского гарнизона была предрешена. В 6 часов 2 мая на командный пункт В. И. Чуйкова явился комендант юрода генерал Вейдлинг, а утром туда был доставлен и последний член гитлеровского правительства - Фриче. Оба руководителя согласились издать приказ о капитуляции берлинского гарнизона: "30 апреля фюрер покончил жизнь самоубийством и, таким образом, оставил нас, присягавших ему на верность, одних. По приказу фюрера мы, германские войска, должны были еще драться за Берлин, несмотря на то, что иссякли боевые запасы, и несмотря на общую обстановку, которая делает бессмысленным наше дальнейшее сопротивление.
Приказываю: немедленно прекратить сопротивление.
Вейдлинг, генерал артиллерии,
бывший командующий зоной обороны Берлина"{28}.
По всем телефонам тут же был отдан приказ армии немедленно прекратить огонь.
Город горел. Черные клубы дыма поднимались к весеннему небу. Кое-где еще слышался треск автоматных очередей, но все громче и отчетливее в постепенно наступающей тишине слышались голоса, усиленные мощными громкоговорящими установками.