JК
Наполеон и женщины :: Бретон Ги
Страница: 60 из 367Пример его забавных выходок приводит нам Арно:
"Буффонада врывалась иногда на эти торжественные научные заседания, на которых по распоряжению главнокомандующего должны были присутствовать все его приближенные. Чаще всего «нарушителем спокойствия» выступал. Жюно, к которому Бонапарт был весьма снисходителен и который поэтому многое себе позволял.
«Генерал, — сказал он однажды, обращаясь к Бонапарту, открывшему в этот день заседание, — а почему Ланн (он подчеркнуто произнес это имя с апострофом „Л'ан“ — не член Института? Само его имя дает ему право на звание академика».
После ученых заседаний Бонапарт ложился спать, страдая как от морской болезни, так и нежных воспоминаний о Жозефине.
Захватив по пути остров Мальту, 2 июля Бонапарт высадился в Александрии. И сразу, сквозь раскаленные и сверкающие под солнцем пески, он ринулся на мамелюков, которые хотели преградить ему дорогу в Каир.
Несмотря на нестерпимую жару, которая вынуждала французов передвигаться только ночью, несмотря на мучительную жажду, от которой сотни солдат изнемогая, падали на землю, он поверг вражеское войско перед пирамидами и 24 июля с триумфом вошел в столицу Египта.
Расположившись, словно султан, в одном из лучших дворцов города, он тотчас принялся строчить Жозефине письма, полные горечи, так как известия, полученные им из Франции, к нежным излияниям не располагали.
"Буффонада врывалась иногда на эти торжественные научные заседания, на которых по распоряжению главнокомандующего должны были присутствовать все его приближенные. Чаще всего «нарушителем спокойствия» выступал. Жюно, к которому Бонапарт был весьма снисходителен и который поэтому многое себе позволял.
«Генерал, — сказал он однажды, обращаясь к Бонапарту, открывшему в этот день заседание, — а почему Ланн (он подчеркнуто произнес это имя с апострофом „Л'ан“ — не член Института? Само его имя дает ему право на звание академика».
После ученых заседаний Бонапарт ложился спать, страдая как от морской болезни, так и нежных воспоминаний о Жозефине.
Захватив по пути остров Мальту, 2 июля Бонапарт высадился в Александрии. И сразу, сквозь раскаленные и сверкающие под солнцем пески, он ринулся на мамелюков, которые хотели преградить ему дорогу в Каир.
Несмотря на нестерпимую жару, которая вынуждала французов передвигаться только ночью, несмотря на мучительную жажду, от которой сотни солдат изнемогая, падали на землю, он поверг вражеское войско перед пирамидами и 24 июля с триумфом вошел в столицу Египта.
Расположившись, словно султан, в одном из лучших дворцов города, он тотчас принялся строчить Жозефине письма, полные горечи, так как известия, полученные им из Франции, к нежным излияниям не располагали.