Небо войны   ::   Покрышкин Александр Иванович

— Солнце, говоришь, слепит? Тоже мне защитник нашелся! Ну, ничего, вот посидит на «губе», тогда лучше станет видеть.

— Да вы что? — вскипел я. — Человек чисто случайно остался живым, а вы его наказываете! Не мешало бы кого-то другого посадить на «губу» за нераспорядительность!

Узнав, что Голубева действительно отвели на гауптвахту, я не пошел к себе в землянку и стал ожидать возвращения командира полка. Его вызвали в штаб дивизии. Я встретил Иванова первым, когда он прилетел. Виктор Петрович тоже возмутился, услышав об аресте Голубева. Он вызвал Краева и строго сказал:

— Идите на гауптвахту и дайте команду освободить Голубева!

— Есть, — уныло ответил штурман, косо взглянув в мою сторону.

Я не стал слушать продолжения разговора и ушел с КП. А про себя подумал: «Будет мне еще за это заступничество».

Девятый вал войны относит нас все дальше на восток. Мы оказались на одном из главных направлений наступления фашистской армии. Воюем, теряя людей и машины, не получая ни одного нового самолета.

Стоят самые длинные дни и самые короткие ночи… Днем на нас не просыхают мокрые от пота гимнастерки, усталость валит с ног, ночью мешает отдохнуть духота.

Нередко взлетаем с одного аэродрома, а возвращаемся на другой.

Отходим на юг. Вражеские войска, прорвав нашу оборону под Харьковом, продвигаются на Сталинград и Кубань.

У немцев здесь более тысячи самолетов, в том числе много новых истребителей МЕ-109ф и МЕ-110.