JК
Новая алмазная сутра :: Раджниш Бхагаван Шри
Страница: 367 из 420В этот период я вижу себя как слепого человека, который проходит туда и обратно мимо открытой двери, иногда даже задевая рукавами косяки.
Было недостаточно того, что я больше не посещала сессий зубного врача, Ошо хотел, чтобы я уходила из ашрама, когда проходили эти сессии. Анандо должна была присоединиться ко мне. В первое утро, когда нас попросили покинуть ашрам до тех пор, пока сессия не кончится, Анандо и я пошли в дом друзей около реки. Я решила, что я использую это с максимальной пользой, так что я взяла мой лосьон для загара и лежала на крыше в солнечном свете. На пути назад в ашрам я сказала:
"Как прекрасно мы провели время этим утром, Анандо, я думаю, я буду делать это каждый день. Это замечательно!"
Меня просили уходить более часто, и иногда мне было некуда идти. Однажды я сидела пять часов на каменной стене на улице, вдоль которой росли баньяновые деревья, с задней стороны ашрама. Вся радость быть утром на солнце исчезла.
Мысль уехать в Гималаи, продолжала приходить мне на ум. Я чувствовала себя беспомощной в моих исследованиях найти бессознательный голос, который просил, просил как нищий. Я не могла пойти глубже, я не понимала, и все же я знала, что Ошо никогда не делает ничего без хорошей причины. Он никогда не произносил и одного слова, которое не шло из его понимания и его попыток разбудить нас. Быть в доме Ошо и знать, что в любой момент я могу нарушать его покой, не зная этого, стало для меня сильным побудительным мотивом, чтобы быть в моменте.
Было недостаточно того, что я больше не посещала сессий зубного врача, Ошо хотел, чтобы я уходила из ашрама, когда проходили эти сессии. Анандо должна была присоединиться ко мне. В первое утро, когда нас попросили покинуть ашрам до тех пор, пока сессия не кончится, Анандо и я пошли в дом друзей около реки. Я решила, что я использую это с максимальной пользой, так что я взяла мой лосьон для загара и лежала на крыше в солнечном свете. На пути назад в ашрам я сказала:
"Как прекрасно мы провели время этим утром, Анандо, я думаю, я буду делать это каждый день. Это замечательно!"
Меня просили уходить более часто, и иногда мне было некуда идти. Однажды я сидела пять часов на каменной стене на улице, вдоль которой росли баньяновые деревья, с задней стороны ашрама. Вся радость быть утром на солнце исчезла.
Мысль уехать в Гималаи, продолжала приходить мне на ум. Я чувствовала себя беспомощной в моих исследованиях найти бессознательный голос, который просил, просил как нищий. Я не могла пойти глубже, я не понимала, и все же я знала, что Ошо никогда не делает ничего без хорошей причины. Он никогда не произносил и одного слова, которое не шло из его понимания и его попыток разбудить нас. Быть в доме Ошо и знать, что в любой момент я могу нарушать его покой, не зная этого, стало для меня сильным побудительным мотивом, чтобы быть в моменте.