О сиротке Марысе, Крабате, о героях без труб и фанфар   ::   Исаева А

Но, используя этот прием, Конопницкая всякий раз включает в характеристику злободневные (еще и сегодня) штрихи. Вот, например, два типа представителей искусства. Серенький кузнечик, гениальный музыкант, виртуоз, маэстро Сарабанда. "Такая знаменитость - и такой простак, робкий, неловкий, даже говорить стесняется! - рассуждает о нем "ценитель искусства" гном Василек. - Если такой серячок сумел прославиться, то наш Вродебарин с его ростом, фигурой, осанкой далеко пойдет!" Не так ли примерно рассуждают и сегодняшние "ценители искусства", привыкшие судить обо всем, и в том числе о таланте, по внешним приметам престижности.

А ведь Вродебарин - просто надутая зеленая лягушка. Но весь монолог его звучит до удивления знакомо: "Какой-то проходимец, бродячий музыкант будет срывать аплодисменты, отнимая у меня заслуженную славу?! С каких это пор первому встречному разрешается портить своей стрекотней вкус публики и отбивать у нее охоту к серьезной музыке?! Нет, это просто возмутительно!" Не монолог ли это и нынешних маститых, надутых, бездарных?

Противопоставленный ему в книге тип истинного художника маэстро Сарабанды и современен, и вечен. "То, чего здесь не хватает, - говорит он про ноты, - надо спеть самому. О, это совсем не трудно! Только взглянуть на угасающий закат... прислушаться к величественной музыке затихших полей. Это очень просто!" Вот почему музыка его "будила эхо не только в поле, но и в душе": "Слушал, слушал Петр и вдруг ощутил в себе силу небывалую...