Одесса-мама: Каталы, кидалы, шулера   ::   Барбакару Анатолий

Лохов опекунов уже не то что на удочку ловила или тралила сетью. Глушила динамитом!

Но в отличие от других предприимчивых стариков одесситов, у нее было и идейное обоснование обмана. Вернее, идея-то была у всех: мол, раз о нас, стариках, забыли, то мы сами о себе позаботимся. И вам напомним.

Но кроме этого, Александра Львовна была уверена, что делает доброе дело. Спасает Одессу от залетных. От тех, кто, на ее взгляд, виновен в том, что город все больше и больше теряет свое лицо. Которое она помнила.

Поправку на годы, на собственную молодость, на восприятие мира глазами молодости делать отказывалась. С молодости не спросишь, а спросить хотелось. Не может быть, чтобы никто не был виноват в том, что мир вообще и город в частности стали другими.

Самым удивительным было то, что она действительно все помнила. Как училась в одной школе с Ильей Ильфом, одним из авторов «Золотого теленка». Как дружила с ним, и не только с ним. Филатов, будущий знаменитый глазной профессор, тоже был в их компании. Помнила даже, что у поэта Семена Кирсанова была кличка Пяточник. Потому что, играя в футбол, тот часто пасовал пяткой.

Рассказывала, как однажды ночью она выглянула в окно на крик Ильи: «Шурка!» — и сердито заругалась:

— Чего орешь?.. Я уже сплю.

Шура была девочкой из приличной семьи и постоянно об этом помнила.

— Мне нужен чемодан, — сказал Илья. — Я еду в Москву.

— Прямо сейчас?

— Сейчас.