Оккультные тайны НКВД И СС   ::   Первушин Антон

Когда Чхеидзе написал ответы, в комнату вошёл Степанов, взял их и удалился, оставив его ждать решения ложи. Решение это оказалось положительным и неофит был допущен к ритуалу посвящения. Ему туго завязали мне глаза и провёли в соседнее помещение, где усадили на стул. Здесь Чхеидзе был задан новый вопрос:

— Знаете ли вы, где сейчас находитесь?

Чхеидзе ответил:

— На собрании масонской ложи.

В говорившем Чхеидзе тотчас узнал Николая Некрасова — голос его он слышал раньше и хорошо помнил. Вслед за тем Некрасов задал ему ряд вопросов, повторявших анкету, и Чхеидзе ответил в том же духе. Затем все присутствующие встали, и Некрасов произнёс слова клятвы — об обязанности хранить тайну всегда и при всех случаях, о братском отношении к товарищам по ложе во всех случаях жизни, даже если это связано со смертельной опасностью, о верности в самых трудных условиях. Потом Некрасов задал, последний вопрос, обращаясь ко всем присутствующим:

— Чего просит брат?

Присутствующие хором ответили:

— Брат просит света!

Вслед за этим Степанов снял повязку с глаз Чхеидзе и поцеловал его, как нового брата. С такими же поцелуями к Чхеидзе подошли и остальные члены ложи 36.

Как видите церемония принятия неофита в Братство вольных каменщиков к началу двадцатого века упростилась донельзя. Это вполне объяснимо поскольку кадетских масонов мало интересовали эзотерические изыскания и к легенде о строителях Соломонова храма в Иерусалиме они относились с плохо скрываемым скепсисом.