JК
Операция Цицерон :: Мойзиш Людвиг Карл
Страница: 92 из 204Что вы думаете по этому поводу?
— Ничего нового к тому, что я уже сказал, я не могу добавить, господин министр. Я лично считаю…
— Мне нужны факты, — прервал министр. — Меня не интересует ваше личное мнение — оно едва ли может рассеять мои сомнения. Что думает по этому поводу Йенке?
— Он, как и я, считает, что документы настоящие и что этот человек явился к нам по собственной инициативе. Господин фон Папен придерживается такого же мнения.
Не успел я проговорить эти слова, как сразу понял, что совершил ошибку. Когда я упомянул имя посла, выражение лица Риббентропа стало ещё холоднее и надменнее, губы его сжались в тонкую полоску. Ликус, стоявший позади своего патрона, с укором посмотрел на меня.
Риббентроп снова заговорил, очень медленно, отрывистыми фразами.
— Я спрашиваю вас, являются ли эти документы настоящими. Если бы вы смогли убедить меня в этом, то я, может быть, простил бы вам проступок, который вы совершили однажды. Если я буду уверен, что предполагаемые разногласия между Лондоном, Вашингтоном и Москвой действительно существуют, то мне будет ясно, что предпринять. Вот что важно. Но мне нужны факты, молодой человек, факты, а не личное мнение — ваше или чьё-либо ещё. Чувствуете ли вы способным справиться с этим заданием? Или лучше послать в Анкару кого-нибудь другого?
Меня так и подмывало ответить: «Обязательно пошлите кого-нибудь другого, господин министр. Я устал до смерти, проводя за работой бессонные ночи. И за все это со мной обращаются как с мальчишкой!»
Но я промолчал.
— Ничего нового к тому, что я уже сказал, я не могу добавить, господин министр. Я лично считаю…
— Мне нужны факты, — прервал министр. — Меня не интересует ваше личное мнение — оно едва ли может рассеять мои сомнения. Что думает по этому поводу Йенке?
— Он, как и я, считает, что документы настоящие и что этот человек явился к нам по собственной инициативе. Господин фон Папен придерживается такого же мнения.
Не успел я проговорить эти слова, как сразу понял, что совершил ошибку. Когда я упомянул имя посла, выражение лица Риббентропа стало ещё холоднее и надменнее, губы его сжались в тонкую полоску. Ликус, стоявший позади своего патрона, с укором посмотрел на меня.
Риббентроп снова заговорил, очень медленно, отрывистыми фразами.
— Я спрашиваю вас, являются ли эти документы настоящими. Если бы вы смогли убедить меня в этом, то я, может быть, простил бы вам проступок, который вы совершили однажды. Если я буду уверен, что предполагаемые разногласия между Лондоном, Вашингтоном и Москвой действительно существуют, то мне будет ясно, что предпринять. Вот что важно. Но мне нужны факты, молодой человек, факты, а не личное мнение — ваше или чьё-либо ещё. Чувствуете ли вы способным справиться с этим заданием? Или лучше послать в Анкару кого-нибудь другого?
Меня так и подмывало ответить: «Обязательно пошлите кого-нибудь другого, господин министр. Я устал до смерти, проводя за работой бессонные ночи. И за все это со мной обращаются как с мальчишкой!»
Но я промолчал.