Останется с тобою навсегда   ::   Вергасов Илья Захарович

На нем нельзя ставить крест!

- А поймут нас те, кому завтра шагать в бой, простят нам того, убитого? Штрафной - это ведь все-таки помилование...

- Я лучше тебя знаю полк!

- Знал бы - человека в полку не убили бы.

- Вали все на меня, давай! Только настанет час, когда ты пожалеешь, что пошел на такой шаг. Сам себе не простишь.

- Запугиваешь? Все ходишь кругами, кругами... Иди к себе! - Я выскочил из душной землянки.

Шагаю по росистому полю. На северо-востоке натужно выползает мутный солнечный диск. На окраине линейки т - у палатки дежурного по полку - на скамейке сидел лейтенант Платонов. Вскочил, пытается отдать рапорт.

- Не надо. Садись, лейтенант, покурим лучше.

По-разному сидят офицеры перед начальниками. Одни на краешке стула, готовые тотчас вскочить; другие умащиваются поплотнее, довольные тем, что их усадили. Платонов сидел с достоинством. Серые, чуть навыкате глаза смотрели серьезно, умно.

Он докурил. Молчание затягивалось.

- Раны у тебя тяжелые?

- Разные...

- Водку пьешь?

- Бывает...

- Петуханов говорил: "Многие пьют, а я попадаюсь".

- Попадается тот, кто глаза мозолит... - Посмотрел на часы. - Через десять минут побудка. Разрешите выполнять обязанности?

Я спешу в свою землянку - скоро нам с замполитом подадут лошадей.

Ясно одно: личные симпатии и антипатии к Петуханову оставь при себе.

Мы молча ехали вдоль лесной полосы, цвирикали какие-то птички. Далеко за Днестром ворочался фронт.