Страница:
38 из 369
Сырой ветер с Кубани то в лицо бьет, то толкает в спину. В двух шагах от центра - город не город, а большущая станица: будто со всего края собрали сюда дома из красной цеглы под черепичными и оцинкованными крышами, расставили в садах с шелковицами, яблонями, с высокими тополями в вороньих гнездах, огородили заборами, на зеленых калитках приколотили таблички: "Во дворе злая собака".
Устало тащусь за квартирьером. Пожилой старшина в кубанке, покряхтывая, останавливается у очередной калитки, дубасит по ней кулаком:
- Гей, хозяева!
Брешут собаки.
- Та никакой надежды, товарищ пидпояковник! - Сердито сплюнул. - Кого тильки нэма у городи: и тоби штабы, и госпиталя, тылы усякие, а тут як повмыралы...
- Шагай, шагай, старшина!..
Пересекли улицу и на тротуарчике из красного кирпича дружно затопали, сбивая с сапог налипшую черную как уголь землю.
- Даже интересно: вы при таких званиях, а прыйшлы в военкомат. На гражданку, чи шо?
- Калитка рядом, стучи...
Он сердито заколотил - мертвый проснется.
- От люди, чую, шо хатенка не пуста. - Стал лицом к мостовой и каблуком - бах, бах!..
С крыльца женский голос:
- А нельзя ли потише?
- Видчиняй!
Открылась калитка.
Молодая женщина, кутаясь в белую пуховую шаль, зябко сводя узенькие плечи, отчужденно смотрела на нас.
- Что вам нужно?
- Покажь хату, - потребовал квартирьер.
- У меня не топится.
- Поглядим! - Он решительно пошел к крыльцу.
|< Пред. 36 37 38 39 40 След. >|