От Москвы до Берлина (Статьи и очерки военного корреспондента)   ::   Брагин Михаил

После Сталинграда, после ноты товарища Молотова в лагере стали давать брюквенный суп и 250 граммов эрзац-хлеба. Начали отапливать бараки, но это был организованный голод и нормированное тепло, при которых у людей едва теплилась жизнь. Много месяцев спустя лагерь обходил неизвестный немецкий генерал-врач. Сопровождавший его лагерный доктор Губерт сказал пленному доктору Пушкарёву:

- Ведь, правда, мы о вас хорошо заботимся?..

В имениях и хуторах немки прятали газеты от невольниц, прогоняли их от радиоприёмников. Невольницы, видя, с какой тревогой немки читали газеты, как они приникали к радиоприёмнику, понимали, что победа Красной Армии недалека.

Грозный вал наступления катился всё ближе и ближе к границам Германии и раньше всего достиг границы Восточной Пруссии. Пруссаки всё ещё не верили, что советские войска придут в их звериное логово, они надеялись на свою армию, на укрепления, на секретное оружие, обещанное Геббельсом. Немцы шопотом передавали друг другу, что после "фау" (фергельтунг - возмездие) No 1 последует "фау" No 2, 3, 4, 5, б и эта пол-дюжина "возмездий" обрушится не только на Лондон, но и на Москву. Говорили, что вступает в строй оружие, убивающее человека без выстрела на расстоянии. Говорили, что Гитлер нарочно пустил войска союзников во Францию, чтобы там их уничтожить и потом обрушиться на большевиков. Слухи о попытках изобрести новое средство уничтожения успокаивали немцев, вселяли надежду, что Красная Армия никогда не вступит в Германию.