Дорога в ночь   ::   Лаймон Ричард

Здесь было очень много вкрадчивой мягкости и плюс к тому этакая едкая шипячечность, но эту фразу он решил не записывать. А то вдруг кто-нибудь прочитает. Например, отец или мать. Особенно если его пристрелят, или собьют машиной, или он умрет от спазма сосудов или чего-нибудь в этом роде.

Быть может, когда-нибудь этот блокнот прочитает его подруга – если у него когда-нибудь будет подруга.

Или жена.

Или биограф.

Если у него когда-нибудь будет биограф.

В жизни всякое может случиться, сказал он себе. Так что не стоит записывать то, из-за чего потом будешь выглядеть как идиот или больной извращенец.

Да ладно, фигня, подумал он.

И написал: «Сладострастная шлюха вздохнула и принялась ласкать свои сиськи».

Слишком много едкой шипячечности.

И если подумать, «сладострастная» – дурацкое слово. Совершенно отвратное.

Он зачеркнул «сладострастная». Потом зачеркнул «шлюха» и написал сверху: «она».

Теперь предложение звучало так: «Вздохнув, она принялась ласкать свои сиськи».

Неплохо, подумал он.

А что, если кто-то прочтет?

Он подумал, не вычеркнуть ли все предложение, но потом решил оставить его, как есть.

Все равно никому нет дела до моей писанины.

Он закрыл блокнот и убрал его в стол. Потом подошел к шкафу и выдвинул нижний ящик. Там лежали плавки – штук десять, не меньше. От выбрал старые. Выцветшие голубые. Быстренько переоделся. Плавки сидели низко на бедрах. Он задвинул ящик ногой и вышел из комнаты.