ПИСЬМА К РУССКОЙ НАЦИИ   ::   Меньшиков Михаил Осипович

Старинный мужик, крепостной или вольный, вырастал в таких условиях, что умел обслуживать себя и свою семью в самых разнообразных отношениях. Чуть не с трехлетнего возраста он пас гусей, свиней, коров, ездил с лошадьми в ночное, умел отбиться от волка, построить шалаш, развести огонь, испечь картофель, сварить кашу. Чуть постарше парнишка ездил с отцом в лес, на сенокос, на пашню. Он уже сгребал и ворошил сено, боронил, подавал снопы. Еще постарше он ходил с сохой, рубил дрова, шел в обозе. Совершенно немыслимо было прежде, чтобы крестьянин не мог срубить себе избы, сложить печи, сколотить стола. Заброшенным вдаль от города крестьянам, помещичьим и государственным, приходилось все делать самим – и кормить себя, и обувать, и одевать, и обшивать. Изба была одновременно маленькой фабрикой, где стоял и ткацкий станок, и прялка, и верстак, и всякий член семьи – до слепого деда, плетшего лапти, – что-нибудь мастерил.

У нас не оценивают глубоко просветительского значения ручного, черного труда, а между тем оно громадно. Работая физически, вы ежеминутно имеете дело с материалом, то есть с материей природы и со всеми силами, заложенными в материю, со всеми ее законами, не перестающими действовать ни на одно мгновение. Не сводя глаз с материала и со своих инструментов, ощупывая собственными руками и взвешивая все изменения собственным мозгом, крестьянин проходил серьезнейшую школу природоведения. О свойствах материи и природы вообще он имел более живое представление, чем иной профессор, знакомящийся с материей из книжных формул.