Перед атакой   ::   Симонов Константин

А вот, когда село возьмем, будете кашу кушать, тогда ее ложкой из котелка як вам швидче, так и загребайте.

Цыганов заходит к Коняге. Тот лежит, укрывшись за земляной насыпью, насыпанной над глубоким погребом, подвернув ноги и положив рядом с собой автомат.

В дверях погреба, на предпоследней ступеньке, рядом с Конягой сидит старуха, повязанная черным платком. Видимо, у них шел разговор, прерванный появлением Цыганова. Рядом со старухой на земляной ступеньке стоит наполовину пустая крынка с г,:олоком.

- Может, молочка попьете? - вместо приветствия обращается старуха к Цыганову.

- Попью,- говорит Цыганов и с удовольствием отпивает из крынки несколько больших глотков.- Спасибо, мамаша.

- Дай вам бог, на здоровьице.

- Что, одни тут остались, мамаша?

- Нет, зачем одна. Все в погребе. Только старик корову в лес угнал. Вижу, хлопчик у вас лежит тут,- кивает она на Конягу,- такой тощенький, вот молочка ему и принесла.- Она смотрит на Конягу с сожалением.- Мои двое сынов тоже, кто их знает где, воюют...

Цыганову хочется рассказать ей о Коняге, что этот худой маленький сержант - храбрый солдат и уже которые сутки идет, не жалуясь на боль в распухших ногах, и пять дней назад застрелил двух немцев.

Но вместо этого Цыганов ободряюще похлопывает рукой по плечу Коняги и спрашивает его:

- Ну как ноги, а?

И Коняга отвечает, как всегда:

- Ничего, подживают, товарищ лейтенант.

- В темноте, главное, друг друга не растерять,- говорит ему Цыганов.