JК
Первый военный аэродром :: Захаров Владимир Петрович
Страница: 125 из 138В последующие дни авиаторы наносили бомбовые удары по вражеским артиллерийским и минометным батареям, поддерживая наступление частей и соединений 42-й армии. Только на станции Гатчина-Товарная ими были разгромлены три железнодорожных эшелона.
В один из январских дней из штаба дивизии поступил приказ произвести бомбовый удар по Гатчинскому железнодорожному узлу, чтобы не дать фашистам подтянуть резервы для противодействия нашим наступающим войскам. Заместитель командира эскадрильи 34-го гвардейского авиаполка Сергей Николаевич Глинский поднял в воздух свою машину первым. Следом взлетели два ведомых экипажа. «Пешки» шли ниже облаков. Вот и железнодорожный узел… Заговорили зенитки. Один из снарядов противника разорвался рядом с кабиной стрелка-радиста. Глинский услышал в наушниках шлемофона сдавленный стон стрелка-радиста и два слова: «Командир… убило…» Самолет сильно тряхнуло, но твердая рука опытного пилота выровняла его. Они уже сбросили бомбы, когда вспыхнул правый мотор Пе-2 и взрыв на мгновение оглушил Глинского. «Надо держаться», — подумал он, придя в себя, и окликнул штурмана. Тот не отвечал. Глинский оглянулся — окровавленная голова капитана безжизненно опустилась на плечо. А едкий дым заполнял кабину, языки пламени лизали обшивку, обжигали лицо и руки. Чтобы не задохнуться, Глинский открыл верхний люк кабины и на всякий случай отстегнул привязные ремни. «Только бы выйти из-под огня, только бы сбить пламя», — сверлила мысль. И в этот миг машина, потеряв управление, резко нырнула вниз, а Глинского силой инерции выбросило из кабины.
В один из январских дней из штаба дивизии поступил приказ произвести бомбовый удар по Гатчинскому железнодорожному узлу, чтобы не дать фашистам подтянуть резервы для противодействия нашим наступающим войскам. Заместитель командира эскадрильи 34-го гвардейского авиаполка Сергей Николаевич Глинский поднял в воздух свою машину первым. Следом взлетели два ведомых экипажа. «Пешки» шли ниже облаков. Вот и железнодорожный узел… Заговорили зенитки. Один из снарядов противника разорвался рядом с кабиной стрелка-радиста. Глинский услышал в наушниках шлемофона сдавленный стон стрелка-радиста и два слова: «Командир… убило…» Самолет сильно тряхнуло, но твердая рука опытного пилота выровняла его. Они уже сбросили бомбы, когда вспыхнул правый мотор Пе-2 и взрыв на мгновение оглушил Глинского. «Надо держаться», — подумал он, придя в себя, и окликнул штурмана. Тот не отвечал. Глинский оглянулся — окровавленная голова капитана безжизненно опустилась на плечо. А едкий дым заполнял кабину, языки пламени лизали обшивку, обжигали лицо и руки. Чтобы не задохнуться, Глинский открыл верхний люк кабины и на всякий случай отстегнул привязные ремни. «Только бы выйти из-под огня, только бы сбить пламя», — сверлила мысль. И в этот миг машина, потеряв управление, резко нырнула вниз, а Глинского силой инерции выбросило из кабины.