JК
Петербург, Воспоминания старожила :: Кони А Ф
Страница: 44 из 65Несмотря на то что в первой половине пятидесятых годов репертуар состоял, за исключением классических пьес, и то с большим цензурным разбором, из пьес псевдопатриотического характера и водевилей, в веселую ткань водевиля, с необходимой его принадлежностью - куплетами, вплеталась иногда ироническая шутка по поводу того или другого общественного явления. Даже такой строгий критик, как Белинский, не мог отказать некоторым из водевилей в признании такого их достоинства.
Декорации в Александрийском театре были стары и постоянно, невзирая на время и место действия, повторялись.
Бутафория была недостаточная и бедная. Освещение не удовлетворяло всем требованиям сценической постановки.
Механические приспособления были довольно примитивны, но труппа в общем своем составе была превосходная.
Братья Каратыгины, В. В. Самойлов, Брянский, Максимовпервый, Сосницкий и в особенности незабвенный для тех, кто имел счастье его видеть, Мартынов высоко держали знамя своего искусства и видели в своей деятельности не профессию, а призвание. Их появление на сцене заставляло забывать всю неприглядную обстановку тогдашнего драматического театра: самовластие директора, канцелярские и закулисные интриги, нередко непонимание лучших свойств того или другого артиста, цензурные "обуздания", нелепость и неуместность "дивертисмента" и зазывательный характер афиши. Чтобы оценить театральную цензуру, достаточно указать на то, что для постановки "Месяца в деревне" Тургенева было предъявлено требование, чтобы замужняя героиня этого произведения, увлекающаяся студентом, была превращена во вдову.
Декорации в Александрийском театре были стары и постоянно, невзирая на время и место действия, повторялись.
Бутафория была недостаточная и бедная. Освещение не удовлетворяло всем требованиям сценической постановки.
Механические приспособления были довольно примитивны, но труппа в общем своем составе была превосходная.
Братья Каратыгины, В. В. Самойлов, Брянский, Максимовпервый, Сосницкий и в особенности незабвенный для тех, кто имел счастье его видеть, Мартынов высоко держали знамя своего искусства и видели в своей деятельности не профессию, а призвание. Их появление на сцене заставляло забывать всю неприглядную обстановку тогдашнего драматического театра: самовластие директора, канцелярские и закулисные интриги, нередко непонимание лучших свойств того или другого артиста, цензурные "обуздания", нелепость и неуместность "дивертисмента" и зазывательный характер афиши. Чтобы оценить театральную цензуру, достаточно указать на то, что для постановки "Месяца в деревне" Тургенева было предъявлено требование, чтобы замужняя героиня этого произведения, увлекающаяся студентом, была превращена во вдову.