JК
Пять страниц :: Симонов Константин
Страница: 4 из 11Почему ты на Север не ездила раньше со мною, Почему ты на землю привыкла смотреть из окна?
Как-то вышло, что здесь ты, всегда мне дававшая руку, Ты, с улыбкой умевшая выручить в худший из дней, Ты, которой я слушался, мой поводырь и порука, В нашем добром содружестве бывшая вечно сильней,
Здесь, далеко от дома, в поездке, ты вдруг растерялась, Ты на все удивлялась на листья, кусты и цветы. Ты смеялась и пела; все время мне так и казалось, Что, в ладоши захлопав, как в детстве, запрыгаешь ты.
Вспоминаю закат, переезд через бурную реку. В мокрой лодке пришлось на колени тебя посадить, Переправившись в церковь со строгими фресками Грека, Мы, еще не обсохнув, о них попытались судить.
Со смешным торжеством мы по краскам века узнавали, Различали святых по суровым носам и усам И до самого купола дерзкой рукой доставали И спускались обратно по скользким и шатким лесам.
Ты попутчицей доброю сделаться мне пожелала, Чтоб не портить компании, горькое пиво пила, Деревянное мясо с веселой улыбкой жевала, На туристских привалах спала, как в Москве не спала.
Помню это шоссе с торопливой грозой, с облаками. Я хотел отдохнуть, ты сердито пожала плечом И особенно громко стучала в асфальт каблуками, Чтобы мне доказать, что усталость тебе нипочем.
Что ж, мой верный попутчик, ведь эдак, пожалуй, и нужно И жевать что придется, и с жесткой постелью дружить. Жаль одно - что в поездке мы жили подчеркнуто дружно, Неурядицы наши решив до Москвы отложить.
Это нам удалось. Только это как раз ведь и страшно, То, что распри свои отложить мы впервые смогли.
Как-то вышло, что здесь ты, всегда мне дававшая руку, Ты, с улыбкой умевшая выручить в худший из дней, Ты, которой я слушался, мой поводырь и порука, В нашем добром содружестве бывшая вечно сильней,
Здесь, далеко от дома, в поездке, ты вдруг растерялась, Ты на все удивлялась на листья, кусты и цветы. Ты смеялась и пела; все время мне так и казалось, Что, в ладоши захлопав, как в детстве, запрыгаешь ты.
Вспоминаю закат, переезд через бурную реку. В мокрой лодке пришлось на колени тебя посадить, Переправившись в церковь со строгими фресками Грека, Мы, еще не обсохнув, о них попытались судить.
Со смешным торжеством мы по краскам века узнавали, Различали святых по суровым носам и усам И до самого купола дерзкой рукой доставали И спускались обратно по скользким и шатким лесам.
Ты попутчицей доброю сделаться мне пожелала, Чтоб не портить компании, горькое пиво пила, Деревянное мясо с веселой улыбкой жевала, На туристских привалах спала, как в Москве не спала.
Помню это шоссе с торопливой грозой, с облаками. Я хотел отдохнуть, ты сердито пожала плечом И особенно громко стучала в асфальт каблуками, Чтобы мне доказать, что усталость тебе нипочем.
Что ж, мой верный попутчик, ведь эдак, пожалуй, и нужно И жевать что придется, и с жесткой постелью дружить. Жаль одно - что в поездке мы жили подчеркнуто дружно, Неурядицы наши решив до Москвы отложить.
Это нам удалось. Только это как раз ведь и страшно, То, что распри свои отложить мы впервые смогли.