Полярный летчик   ::   Водопьянов Михаил

Он решил не терять ни секунды и, взяв под козырёк, со слезой в голосе прочувственно произнёс:

– Премного благодарен вам, господин поручик, что вы перебросили меня на сторону людей, с которыми живут мои родители. Я – сибиряк, отец мой – георгиевский кавалер, у нас хозяйство: лошади, коровы, землишки порядочно. Так что я тоже счастлив, что попал наконец к своим… Спасибо, ваше благородие!

У Шадрина среди офицеров оказалось много друзей, а Лёшу сразу же арестовали.

На следующий день его привели к полковнику – командиру особой эскадрильи. В кабинете сидел ещё один офицер – подполковник из контрразведки, как позднее об этом узнал Силов.

– Ты большевик? – спросил подполковник.

– Так точно, ваше благородие, сочувствующий. Мы вместе с господином поручиком подавали заявления в партию. Только ему сказали, что примут, когда он проявит себя в бою, а меня сразу взяли.

– Говори, большевистская зараза, сколько у вас на аэродроме самолётов? Кто командует отрядом? – заорал полковник.

Лёша сразу смекнул, в чём дело. Говорить неправду нельзя, a сказать не хочется: может быть, Шадрин в чём-нибудь и ошибся. И он нашёл выход:

– Я предан своему офицеру, господину поручику, и мне нечего скрывать, наши сведения будут одинаковые, но господин поручик больше меня знает, он записывал всё шифром…

А в том, что Шадрин, собираясь перелететь к белым, делал записи, Силов не сомневался. Конечно, он должен был козырнуть перед старыми друзьями.

– Откуда ты это знаешь? – осведомился подполковник. Лёша по тону почувствовал, что попал в точку.