Последний год жизни Герцена   ::   Орлова Р

Чем больше (Нечаев) развивал необходимость такой системы и пускался в подробности, как, например, необходимость иногда подслушивать у дверей, распечатывать чужие письма, лгать и т.д., тем более удивлялась я, как Огарев мог соглашаться с таким образом действий. Когда я его об этом расспрашивала, он мне только отвечал:

- Бывают случаи, когда лгать необходимо.

- Ну, а подслушивать, чужие письма распечатывать и т.д.

- Да, на практике это иногда приходится делать, - был его невинный ответ.

Альбер Камю в книге "Человек-бунтарь" (1951) посвящает Нечаеву отдельную главу. Камю полагает, что с Нечаевым "революция впервые откровенно отделяется от любви и дружбы". "Оригинальность Нечаева в том, что он оправдывает насилие по отношению к братьям". Камю сопоставляет нечаевские догмы с "религиозно-этическими основами социализма декабристов, Лаврова и Герцена".

И действительно, сталкивающиеся принципы прямо противоположны.

В.Засулич о Нечаеве

Даже к завлеченной им молодежи он если и не чувствовал ненависти, то, во всяком случае, не питал к ней ни малейшей симпатии, ни тени жалости и много презрения1.

***

В июле-августе Герцен закончил третье и четвертое письма. Нечаев в начале августа вернулся в Россию. У него был мандат, подписанный Бакуниным. И посвященное ему стихотворение Огарева2. Две опоры, чтобы уже на родине продолжать творить легенду о самом себе. За границу он приехал как представитель несуществующей многочисленной революционной организации.