JК
Последняя тайна рейха. Выстрел в фюрербункере. Дело об исчезновении Гитлера :: Арбатский Леон
Страница: 166 из 237Это так трогательно — повелитель Европы не забывает о своей возлюбленной, находясь в полевой ставке, почти на фронте… «И сегодня в его тщеславии виден ранимый и чувствительный мальчик переходного возраста», — писал в 1939 году основоположник «гитлероведения» Герман Раушнинг, имевший возможность наблюдать фюрера достаточно долго и с достаточно близкого расстояния [131] .
После покушения 20 июля 1944 года Гитлер посылает в Мюнхен свой прожженный и изодранный китель — пусть она воочию убедится, какой страшной опасности он постоянно подвергается. (Письма наших фронтовиков, адресованные матерям, женам, невестам, были сплошь успокоительными, как бы тяжко ни приходилось их авторам. Если судить по ним, пребывание на фронте никакой опасности не представляет.)
Отношения между фюрером и его подругой жизни отнюдь не являлись идиллией. Были и слезы, и бурные объяснения — об этом поведала Л. А. Безыменскому Ильзе Браун, сестра Евы, с которой вместе они жили в подаренном Гитлером доме в Мюнхене.
Из всего сказанного следует, что сладенькая «лав-стори» о возвышенной любви повелителя рейха и скромной Золушки из мюнхенского фотоателье — не более чем пошлый миф, сочиненный желтой прессой на потребу публики. В обстановке интриг, доносов, демонстративных проявлений чувств и грандиозной показухи, которая царила на нацистском Олимпе, не могло быть места простой человеческой любви.
Заветной мечтой Евы Браун было — после того как фюрер осуществит все свои великие замыслы — поехать в Голливуд и там сняться в главной роли в фильме, посвященном небывалой любви Адольфа Гитлера и Евы Браун [132] . Похоже, что она всю жизнь репетировала эту роль.
После покушения 20 июля 1944 года Гитлер посылает в Мюнхен свой прожженный и изодранный китель — пусть она воочию убедится, какой страшной опасности он постоянно подвергается. (Письма наших фронтовиков, адресованные матерям, женам, невестам, были сплошь успокоительными, как бы тяжко ни приходилось их авторам. Если судить по ним, пребывание на фронте никакой опасности не представляет.)
Отношения между фюрером и его подругой жизни отнюдь не являлись идиллией. Были и слезы, и бурные объяснения — об этом поведала Л. А. Безыменскому Ильзе Браун, сестра Евы, с которой вместе они жили в подаренном Гитлером доме в Мюнхене.
Из всего сказанного следует, что сладенькая «лав-стори» о возвышенной любви повелителя рейха и скромной Золушки из мюнхенского фотоателье — не более чем пошлый миф, сочиненный желтой прессой на потребу публики. В обстановке интриг, доносов, демонстративных проявлений чувств и грандиозной показухи, которая царила на нацистском Олимпе, не могло быть места простой человеческой любви.
Заветной мечтой Евы Браун было — после того как фюрер осуществит все свои великие замыслы — поехать в Голливуд и там сняться в главной роли в фильме, посвященном небывалой любви Адольфа Гитлера и Евы Браун [132] . Похоже, что она всю жизнь репетировала эту роль.