JК
Познать себяв бою :: Покрышкин Александр Иванович
Страница: 319 из 632Тормозов нет, все на пределе. Запросто могу повторить печальную историю друга», – подумал я. Решил не испытывать дальше свою судьбу в предгорьях Кавказа.
Простился с Супруном в морге. Долго потом сидел на скамейке, не мог прийти в себя. Вечером направился в летную столовую на ужин. Там увидел наших летчиков. Те сидели молча, меня не заметили. Подошел.
– Вы что такие подавленные?
– А мы, Саша, устроили поминки по Супруну, – ответил Камоса.
– Плохо. Степану этим не поможешь. Завтра его похороним, как и положено, с почестями.
– По приказанию Воронцова уже похоронили Степана.
– Я же просил подождать до прибытия всего полка…
– Спроси об этом Воронцова. Вон он сидит, – указал Камоса на столик в углу столовой.
Подойдя к Воронцову, не сдержал возмущения. Душу жгла обида. Конечно, Супрун заслужил, чтобы весь полк проводил его в последний путь.
Утром прибыл наземный эшелон. Личный состав нашей части возложил букеты цветов на могилу Супруна.
В тот день и позднее, когда прошла свежая боль утраты, не раз думал о решении Воронцова. Наверное, он боялся, что похороны выбьют летчиков из колеи, повлияют на настрой. Глубокая ошибка. В годы войны мы теряли боевых друзей. Гибли боевые летчики и в жарких схватках, и под бомбежками, и в катастрофах. Это боевые потери. И все мы относились к этому с пониманием, знали – жизнь отдана в борьбе за победу. Воздавая дань погибшим, летчики сохраняли в памяти друзей, мстили за них.
Простился с Супруном в морге. Долго потом сидел на скамейке, не мог прийти в себя. Вечером направился в летную столовую на ужин. Там увидел наших летчиков. Те сидели молча, меня не заметили. Подошел.
– Вы что такие подавленные?
– А мы, Саша, устроили поминки по Супруну, – ответил Камоса.
– Плохо. Степану этим не поможешь. Завтра его похороним, как и положено, с почестями.
– По приказанию Воронцова уже похоронили Степана.
– Я же просил подождать до прибытия всего полка…
– Спроси об этом Воронцова. Вон он сидит, – указал Камоса на столик в углу столовой.
Подойдя к Воронцову, не сдержал возмущения. Душу жгла обида. Конечно, Супрун заслужил, чтобы весь полк проводил его в последний путь.
Утром прибыл наземный эшелон. Личный состав нашей части возложил букеты цветов на могилу Супруна.
В тот день и позднее, когда прошла свежая боль утраты, не раз думал о решении Воронцова. Наверное, он боялся, что похороны выбьют летчиков из колеи, повлияют на настрой. Глубокая ошибка. В годы войны мы теряли боевых друзей. Гибли боевые летчики и в жарких схватках, и под бомбежками, и в катастрофах. Это боевые потери. И все мы относились к этому с пониманием, знали – жизнь отдана в борьбе за победу. Воздавая дань погибшим, летчики сохраняли в памяти друзей, мстили за них.