JК
Простаки за границей или Путь новых паломников :: Твен Марк
Страница: 38 из 144В первый раз мы обнаружили это благодаря Блюхеру. Блюхер сказал, что безмерно счастлив снова очутиться на твердой земле и хочет задать пир; он сказал, что, по слухам, тут все очень дешево и что банкет его будет великолепен. Он пригласил девятерых пассажиров, и мы превосходно пообедали в лучшем отеле города. В самый разгар веселья, вызванного хорошими сигарами, хорошим вином и сносными анекдотами, хозяин подал счет. Блюхер посмотрел на бумажку, и лицо его вытянулось. Он поглядел еще раз, словно не доверяя собственным глазам, потом дрожащим голосом начал читать вслух все подряд, и розы на его щеках увяли и обратились в пепел.
— «Десять обедов по шестьсот рейсов — шесть тысяч рейсов!» Гибель и разорение!
«Двадцать пять сигар по сто рейсов — две тысячи пятьсот рейсов»! Мать честная!
«Одиннадцать бутылок вина по тысяча двести рейсов — тринадцать тысяч двести рейсов»! Спаси и помилуй нас!
«Итого — двадцать одна тысяча семьсот рейсов»! Господи Иисусе! На всем пароходе не найдется наличных, чтобы оплатить этот счет! Идите — предоставьте меня моей судьбе, ребята. Мой банк лопнул.
Пожалуй, я в жизни не видал такой растерянной компании. Никто не мог выдавить из себя ни слова. Казалось, все до единого онемели. Бокалы медленно опустились на стол, по-прежнему полные до краев. Сигары незаметно выскользнули из ослабевших пальцев. Мы смотрели друг на друга, но у всех в глазах было только безнадежное отчаяние. Наконец зловещее молчание было нарушено.
— «Десять обедов по шестьсот рейсов — шесть тысяч рейсов!» Гибель и разорение!
«Двадцать пять сигар по сто рейсов — две тысячи пятьсот рейсов»! Мать честная!
«Одиннадцать бутылок вина по тысяча двести рейсов — тринадцать тысяч двести рейсов»! Спаси и помилуй нас!
«Итого — двадцать одна тысяча семьсот рейсов»! Господи Иисусе! На всем пароходе не найдется наличных, чтобы оплатить этот счет! Идите — предоставьте меня моей судьбе, ребята. Мой банк лопнул.
Пожалуй, я в жизни не видал такой растерянной компании. Никто не мог выдавить из себя ни слова. Казалось, все до единого онемели. Бокалы медленно опустились на стол, по-прежнему полные до краев. Сигары незаметно выскользнули из ослабевших пальцев. Мы смотрели друг на друга, но у всех в глазах было только безнадежное отчаяние. Наконец зловещее молчание было нарушено.