JК
Путь к Апокалипсису: стук в золотые врата :: Воробьевский Юрий
Страница: 111 из 488Спящих до времени рыцарей короля Артура, Фридриха Великого или Меровингов…
Эти представления также несут в себе печать языческого мировосприятия. Но все ли возвращается на круги своя?
Спаситель – однажды! – умер и – однажды! – воскрес. С тех пор мир сошел с извечного круга. Впереди – лишь один! – конец света. Один финал, который станет не катастрофой, а концом катастрофы.
Поэтому фраза «все возвращается на круги своя» – всего лишь устаревшая космогоническая формула. Но она может стать и сильным заклинанием жрецов неоязычества. Вот как понимал мистерию возврата один из теоретиков итальянского мистического фашизма Юлиус Эвола: «Невидимый и неприступный центр, владыка, который должен очнуться ото сна, герой, который за все отомстит и все поставит на свои места, – вовсе не химеры мертвого прошлого, более или менее романтичного, а реальность для тех, кто сегодня только имеет законное право называться живыми».
Герман Раушнинг так писал о представлениях на этот счет самого Гитлера: «Скоро наступит время, когда ему (Гитлеру – Ю.В.) придется уединиться, исчезнуть. И никто не должен знать, где он находится. Вокруг него должна возникнуть тайна, он должен превратиться в легенду. Массы будут шептаться о грядущих великих событиях. Наконец напряжение станет невыносимым – и вот тут-то Гитлер и появится снова, во всем своем величии. Ему уже не нужно будет заниматься политикой. Он будет выше этого. Он будет великим законодателем, пророком, который принесет новые скрижали со священной горы».
Но получилось все иначе.
Эти представления также несут в себе печать языческого мировосприятия. Но все ли возвращается на круги своя?
Спаситель – однажды! – умер и – однажды! – воскрес. С тех пор мир сошел с извечного круга. Впереди – лишь один! – конец света. Один финал, который станет не катастрофой, а концом катастрофы.
Поэтому фраза «все возвращается на круги своя» – всего лишь устаревшая космогоническая формула. Но она может стать и сильным заклинанием жрецов неоязычества. Вот как понимал мистерию возврата один из теоретиков итальянского мистического фашизма Юлиус Эвола: «Невидимый и неприступный центр, владыка, который должен очнуться ото сна, герой, который за все отомстит и все поставит на свои места, – вовсе не химеры мертвого прошлого, более или менее романтичного, а реальность для тех, кто сегодня только имеет законное право называться живыми».
Герман Раушнинг так писал о представлениях на этот счет самого Гитлера: «Скоро наступит время, когда ему (Гитлеру – Ю.В.) придется уединиться, исчезнуть. И никто не должен знать, где он находится. Вокруг него должна возникнуть тайна, он должен превратиться в легенду. Массы будут шептаться о грядущих великих событиях. Наконец напряжение станет невыносимым – и вот тут-то Гитлер и появится снова, во всем своем величии. Ему уже не нужно будет заниматься политикой. Он будет выше этого. Он будет великим законодателем, пророком, который принесет новые скрижали со священной горы».
Но получилось все иначе.