JК
Распутный век :: Бретон Ги
Страница: 188 из 322Он ошибался: вот уже несколько месяцев, как неожиданное событие сделало королеву особенно могущественной: Людовик XVI влюбился в свою жену…
БЫЛ ЛИ ГЕРЦОГ ДЕ КУАНИ ОТЦОМ МАДАМ РУАЯЛЬ
О нем говорили: «Это помощник короля…»
М. де ФРОМЕНЬЕ
Хотя Людовик XVI проявлял к королеве нечто большее, чем вежливое любопытство, он не стал от этого мужчиной. Супружеское ложе по-прежнему пустовало. Законная настойчивость Мари-Антуанетты лишь усиливала его замешательство. После четырех лет фиктивного брака бедняжка начала проявлять нетерпение. И она была не единственной. Мари-Тереза тоже все время вопрошала себя: может ли ее зять выполнять наконец свои супружеские обязанности? Императрица регулярно посылала в Версаль письма, спрашивая, «свершилось ли это». В 1775 году Мари-Антуанетта ответила ей письмом, которое хорошо передает ее душевное состояние: «Что касается того, что так интересует мою дорогую мамочку, — мне очень досадно: я не могу ей сообщить ничего нового. И это определенно не по моей вине».
Разумеется, это было не по вине молодой королевы. Всем своим существом она жаждала любви короля. Ее волновали звуки скрипки, настойчивым взором следила она за красивыми стражниками, снующими по террасе Версаля, тяжело вздыхая, ложилась спать и просыпалась, полная раздражения. Самые изощренные ласки делали Людовика XVI равнодушным. Разумеется, об импотенции короля знали все. О ней открыто говорили как при дворе, так и в городе. В народе это обсуждали часто, как погоду.
БЫЛ ЛИ ГЕРЦОГ ДЕ КУАНИ ОТЦОМ МАДАМ РУАЯЛЬ
О нем говорили: «Это помощник короля…»
М. де ФРОМЕНЬЕ
Хотя Людовик XVI проявлял к королеве нечто большее, чем вежливое любопытство, он не стал от этого мужчиной. Супружеское ложе по-прежнему пустовало. Законная настойчивость Мари-Антуанетты лишь усиливала его замешательство. После четырех лет фиктивного брака бедняжка начала проявлять нетерпение. И она была не единственной. Мари-Тереза тоже все время вопрошала себя: может ли ее зять выполнять наконец свои супружеские обязанности? Императрица регулярно посылала в Версаль письма, спрашивая, «свершилось ли это». В 1775 году Мари-Антуанетта ответила ей письмом, которое хорошо передает ее душевное состояние: «Что касается того, что так интересует мою дорогую мамочку, — мне очень досадно: я не могу ей сообщить ничего нового. И это определенно не по моей вине».
Разумеется, это было не по вине молодой королевы. Всем своим существом она жаждала любви короля. Ее волновали звуки скрипки, настойчивым взором следила она за красивыми стражниками, снующими по террасе Версаля, тяжело вздыхая, ложилась спать и просыпалась, полная раздражения. Самые изощренные ласки делали Людовика XVI равнодушным. Разумеется, об импотенции короля знали все. О ней открыто говорили как при дворе, так и в городе. В народе это обсуждали часто, как погоду.