Русская трагедия   ::   Зиновьев Александр Александрович

Защитник работал в ЦК КПССв отделе, который занимался диссидентами и критиками советского общества («режима»), включая Критика. И вот судьба свела в одну категорию совков — людей, в недавнем прошлом бывших врагами. Защитник уклоняется от встреч с Критиком. На мой вопрос «почему?» он ответил, что он и Критик были «по разные стороны фронта» и он переступить через это не может.

— Но ведь у таких людей, как Критик, были основания для оппозиции к «режиму», — сказал я.

— Были, — сказал Защитник. — Но дело не в этом.

— А в чём ?

— В интересах страны. Эти интересы были важнее диссидентской возни, спровоцированной Западом. А мы проявили к ним непростительную мягкость. Либеральничали.

— А что надо было сделать?

— Уничтожить как «пятую колонну» Запада.

— Если бы советские власти проявили твёрдость и решительность в борьбе с диссидентством и критикантством, советский строй мог бы уцелеть?

— Вне всякого сомнения!

— Так почему же они этого не сделали?!

— Были дураками и трусами.

— Значит, в августе девяносто первого года надо было стрелять по тем, кто собрался с Ельциным у «Белого дома»?

— Конечно! Эта мразь разбежалась бы после первого же выстрела. И Советский Союз получил бы как минимум двадцать лет передышки.

Сейчас различить позицию Критика и Защитника трудно. Во многом первый выступает теперь как защитник советизма (коммунизма), а Защитник — как критик. Критик считает коммунистов предателями и шкурниками.