Русские плюс...   ::   Аннинский Лев

А если так, то подозрение в провокации, строго говоря, — действительно мерзко. И то, что Йосаде лично приговорил рассказы к корзине, — к тому близко. Наверное, оба это поняли: и Президент (первое лицо республики, «хозяин», так сказать), и ответственный секретарь журнала (никакой не «хозяин», а тот самый «единственный еврей», которого держали по «правилам игры»). Встречались потом — ни словечком не обмолвились о том эпизоде. Чтобы от стыда не сгореть: еврей — за то, что он про литовца подумал; литовец — от неловкости, что догадался, что тот подумал.

Кто без греха — пусть бросит в них камень.

Но откуда этот град камней, этот повальный грех, эта чума, общее помешательство, когда вроде бы все — сторонятся и мучаются, и однако все участвуют? Почему из «центра», то есть из Москвы идут чудовищные директивы? Там-то, в Москве, нормальные люди тоже ведь сторонятся мерзости. А масса? Ах, масса… Что, Сталин — один закрутил антисемитскую карусель? И у него одного — хватило бы сил?

Йосаде понимает: «Это, конечно, не так. Смерть тирана сама по себе мало что решает для маленького человека. Тиран продолжает жить в душах миллионов».

А в душах миллионов это — откуда? Эта ненависть?

«Изгнание… Погромы… За десять заповедей Моисея мы заплатили кровью. За то, что еврей из Назарета завещал любить ближнего, как самого себя, заплатили кровью. За то, что Маркс требовал справедливости, — снова кровь. Из поколения в поколение реками льется наша кровь.