Русское солнце   ::   Караулов Андрей Викторович

32

— Это, Акопчик, как дважды два, — Руцкой был выше Акопа на голову, но дышал ему прямо в лицо, — если у политика ни хрена нет… денег нет… он не политик — он онанист.

От Руцкого несло луком.

— У меня, Акопчик, две академии, шоб ты знал, не какие-нибудь… хухры-мухры… я пришел сюда с заместителя командующего воздушной армией: полковник плюс вице-президент! Но ты сам смотри, шо… они делают, суки! Президент пишут с большой буквы, а вице-президент — с маленькой, вроде как я — порученец у Бориса Николаевича, хотя народ, Акопчик, избрал нас одним бел-лютенем… одним, понял? Значит, Ельцину я тоже голоса давал, если… всенародно!

Когда Руцкой пил, он пил много, но почти не пьянел.

— Что, озаримся?

Водка влетела в усатый рот вице-президента.

— Поцелуемся, Акопчик?

— Нет-нет, надо чокнуться…

— А, ну давай!

Руцкой снова налил себе водку.

— Давай!

Поцелуй оказался смачным, влажным, но вытирать рот было неудобно, Акоп сделал вид, что он задумался, прижал стакан к щеке и незаметно прокатал его по губам.

— Ну не командир я, согласен… — Руцкой подцепил соленый помидор, — но уж второй пилот, извините! А по-ихнему, я вообще черт знает кто… примкнувший какой-то… то есть если я, уважаемый, не подкреплю себя людьми, которым я ж и людьми помогу стать, — все, кранты, долетался я…

Руцкой был в добротном темно-синем костюме. «Штуки полторы», — прикинул Акоп.

Мэр Москвы Гаврила Попов выделил под «Возрождение» один из старых правительственных особняков на Ленинских горах.