Страница:
40 из 345
Обычно спокойный, я не выдержал, хотя спросил как можно вежливее:
— Отец, вы пытаетесь кого-то узнать во мне?
— Пытаюсь, юноша, пытаюсь, хотя зрение, увы, уже не то, вижу плохо…
Теперь уже я стал разглядывать этого, по виду почтенного, интеллигентного человека, как выяснилось потом, профессора, коренного ленинградца.
— А, была — не была! — С этими словами он решительно и даже как-то обреченно взмахнул рукой. — Кто бы ты ни был, ты — сын Атамурата Аннаниязова!
Услышав имя отца, я на мгновение замер. И тут же меня охватило невероятное волнение, бешено заколотилось сердце. Будто ошпаренный, уставился я на этого неизвестно откуда взявшегося старика.
Так состоялось мое знакомство с человеком, который воевал с моим отцом. Война сдружила их, они делили пополам горбушку хлеба, вместе подставляли грудь под вражеские пули. Иван Семёнович — так звали профессора — уже после войны дважды посылал запросы в Ашхабад, разыскивал родственников моего отца, но оба раза ему приходил один и тот же ответ: «Жена и дети Атамурата Аннаниязова погибли во время землетрясения».
… Не скрывая слез радости и волнения, Иван Семёнович с отцовской нежностью рассматривает меня.
— У твоего отца тоже был продолговатый овал лица, ты очень похож на него, у тебя даже жесты отцовские! А какой он был веселый, петь любил, танцевать, играл на любом музыкальном инструменте. Бывало, случится затишье между боями — ребята его в оборот — он и в пляс, да так, что кавказцы пасовали перед ним.
Воспоминания нахлынули на профессора. Боясь пропустить каждое его слово, я не свожу глаз с лица этого человека, который видел, знал моего отца! Мною овладевает неведомое мне доселе чувство.
|< Пред. 38 39 40 41 42 След. >|