С человеком на борту   ::   Галлай Марк

Поэтому в ходе тренировок отработке ручного управления спуском мы уделяли особое внимание.

Нельзя сказать, что такой подход к делу — с упором на особые, так называемые «нештатные» ситуации — не встретил возражений. Высказывалось и такое мнение, что ни к чему раньше времени травмировать психику космонавтов, фиксируя их внимание на осложнениях и неприятностях, которых, скорее всего, вовсе не будет. Другие оппоненты напирали не столько на нежелательность, сколько на ненужность отработки нештатных случаев: автоматика корабля, мол, настолько отработана, что готовить космонавтов к действиям при её отказе — дело просто излишнее. Разумеется, обе эти позиции легко опровергались — и ссылкой на тот самый, дорогой ценой добытый опыт авиации, и чисто умозрительно. Ведь первые космонавты были лётчиками и к проработке своих действий при разного рода отказах техники успели привыкнуть как к делу вполне обычному, и если уж говорить о психике, то вселяющему лишь уверенность, а никак не сомнение в благополучном исходе полёта. Что же касается второго тезиса — об абсолютной надёжности всей автоматики «Востока», то на это приходилось отвечать, что, увы, ничего абсолютного на свете нет! Вскоре опровергла этот сомнительный тезис и сама жизнь — когда на восьмом по счёту пилотируемом космическом корабле «Восход-2» отказала автоматическая система спуска. Но то было четыре года спустя. А при подготовке «авангардной шестёрки» меня решительно поддержали и Строев, и Карпов.