JК
Семь бед (рассказы) :: Фомин Виктор Владимирович
Страница: 30 из 221Привычкане выпускать из рук оружие сослужила плохую службу, автомат ткнулся магазином в камень и мушкой на отскоке напрочь выбил мне два передних зуба, после чего вдруг наступила ночь.
В себя я пришел, когда Леха почти бегом заносил на плечах по крутому склону мое 65-килограммовое тело обратно на дорогу. После этого он минут сорок был мне родной матерью, для чего ему пришлось опять же на себе снести меня с перевала к роднику. Когда ко мне вернулась способность соображать, мы поковыляли домой. На связь с заставой Леха выходил теперь сам (по понятным причинам я говорил с большим трудом), он же тащил все наши шмотки и поддерживал меня, потому как шел я плохо и все время норовил споткнуться на ровном месте и упасть. На воротах нас ждала машина. Когда мы подошли, водила Шуруп и сержант Андрей Голик сначала таращили глаза, а когда я попытался сказать: "Чего вылупились?" начали хохотать, как сумасшедшие. Насмеявшись, Шуруп показал мне какую-то забавную картинку с несуразным пугалом, которая при ближайшем рассмотрении оказалась зеркалом. Уж не знаю, чего там Андрей наболтал, когда, закрыв ворота, позвонил на заставу, но встречать нас вышли почти все. После этого я неделю был штатным комиком. Стоило мне "выйти в общество" со своей распухшей и торчащей вперед, как козырек у кепки губой, начинался смех, а когда я спрашивал: "Сефо рзоте, кони?" - народ просто покатывался от моего приобретенного китайского акцента.
В себя я пришел, когда Леха почти бегом заносил на плечах по крутому склону мое 65-килограммовое тело обратно на дорогу. После этого он минут сорок был мне родной матерью, для чего ему пришлось опять же на себе снести меня с перевала к роднику. Когда ко мне вернулась способность соображать, мы поковыляли домой. На связь с заставой Леха выходил теперь сам (по понятным причинам я говорил с большим трудом), он же тащил все наши шмотки и поддерживал меня, потому как шел я плохо и все время норовил споткнуться на ровном месте и упасть. На воротах нас ждала машина. Когда мы подошли, водила Шуруп и сержант Андрей Голик сначала таращили глаза, а когда я попытался сказать: "Чего вылупились?" начали хохотать, как сумасшедшие. Насмеявшись, Шуруп показал мне какую-то забавную картинку с несуразным пугалом, которая при ближайшем рассмотрении оказалась зеркалом. Уж не знаю, чего там Андрей наболтал, когда, закрыв ворота, позвонил на заставу, но встречать нас вышли почти все. После этого я неделю был штатным комиком. Стоило мне "выйти в общество" со своей распухшей и торчащей вперед, как козырек у кепки губой, начинался смех, а когда я спрашивал: "Сефо рзоте, кони?" - народ просто покатывался от моего приобретенного китайского акцента.