Сент-Экзюпери   ::   Мижо Марсель

Если он был бесплоден для меня, я зол на тех, из-за кого я потерял его и в кого я было поверил.

Не обижайтесь на меня также, что теперь я почти не пишу. Повседневная жизнь так незначительна и однообразна. О внутренней жизни говорить трудно: удерживает какое-то чувство стыдливости. О ней так претенциозно говорить. А между тем вы не можете себе представить, насколько эта внутренняя жизнь — единственное, что имеет для меня значение. В ней происходит переоценка всех ценностей и даже в том, что касается суждений о других. Мне безразлично, что какой-нибудь тип «добр», если его лишь легко растрогать. Меня — такого, как я есть, — следует искать в том, что я пишу, — это добросовестно выверенный и осмысленный итог всего, что я думаю и вижу. Тогда только, подведя этот итог, в тишине моей комнаты или в кафе я могу остаться наедине с самим собой, избежать общих мест, литературных трюков и с трудом выразить себя. И тогда я чувствую себя честным и добросовестным. Не выношу больше ничего броского, что, воздействуя на воображение, меняет угол зрения. Многие писатели, которых я любил за то, что они мне доставляли, без всякого с моей стороны напряжения ума, наслаждение наподобие щекочущих нервы эстрадных мелодий, теперь вызывают во мне подлинное презрение. Вы не можете также требовать от меня, чтобы я писал новогодние письма в день Нового года.

Я, мама, скорее жесток по отношению к самому себе и вправе отвергать в других то, что я отвергаю и исправляю в себе самом.