Сезам, откройся!   ::   Павлов Виталий Григорьевич

Сразу после окончания заседания один из его участников, с которым мы перед тем беседовали на тему роли личности в истории и мой собеседник приводил действия Шляхтица как негативный пример, позвонил мне и мывстретились.

Мой знакомый был возбужден и сразу сказал, что с «нашим героем», имея в виду Шляхтица, все кончено и история забудет о нем. Не ожидая от меня недоуменных вопросов, он сообщил, что Шляхтиц, которому не откажешь в сообразительности и бойцовском характере, уже понявший, возможно, со слов своего «друга» Герека, что готовится решительный бой с ним, сам перешел в наступление. Он заявил, что хочет с согласия Герека доложить Политбюро свои оценки положения в стране, состояния экономики и политики в области внешнеэкономических отношений, в том числе и с Советским Союзом.

Говоря об этом докладе, мой собеседник весьма эмоционально представлял, как вел себя Шляхтиц — как настоящий прокурор, — обвиняя всех других в деяниях, которые на самом деле нужно было прежде всего отнести к самому себе. «Ведь он, — с возмущением сказал мой собеседник, — осмелился даже меня обвинить чуть ли не в антисоветизме». Действительно, здесь Шляхтиц переборщил, так как было известно, что мой собеседник всегда не только твердо ратовал за укрепление союза и дружбы с нашей страной, но и много делал для этого.

Зная, что мой собеседник был одним из инициаторов противостояния притязаниям амбициозного Шляхтица, я поздравил его с одержанной важной победой.