JК
Спрятанная война :: Боровик Артем
Страница: 36 из 228Под хвостом дрожал от ветра самодельный бумажный флажок, надпись на нем гласила: "Едем домой – не стреляйте!" По дороге между машинами сновали жители окрестных кишлаков – преимущественно мужчины, одетые в советские армейские бушлаты и вооруженные автоматами.
– Фирменные "духи", – кивнул на одного из них механик-водитель, когда мы в очередной раз остановились, – Из ахмадшаховских банд. Но, поскольку боевых уже давно не было, и мы, и они придерживаемся дружественного нейтралитета.
К нашему БТРу подбежал бачонок [4] и, озорно блеснув улыбкой, крикнул мне:
– Эй, командор, давай быстрей у.., в Москва!
Еще недавно русский мат в устах афганских мальчишек невольно коробил меня. Но потом привык и к этому. Один из наших советников однажды пошутил: "По крайней мере хоть ругаться по-нашему мы их научили. И то дело!"
Я спросил бачонка:
– Эй, бача, поедешь со мной в Москву? Давай залезай в машину!
– Нет, командор, Москва – ..!
– Бача, а где хорошо? – вылез из люка черномазый водитель.
– Ахмад Шах – хорошо! А Москва твой – ..!
– Грубиян ты, братец! – улыбнулся водитель.
Бачонок что-то по-своему крикнул и побежал, сверкая голыми щиколотками.
Чарикарская "зеленка" теперь осталась позади и лежала, раскинувшись от горизонта до горизонта черным безмятежным морем. Воздух над ней был серым и прогорклым от сотен печных дымов, тянувшихся ввысь, сплетавшихся там и превращавшихся в акварельные рисунки абстракциониста.
– Фирменные "духи", – кивнул на одного из них механик-водитель, когда мы в очередной раз остановились, – Из ахмадшаховских банд. Но, поскольку боевых уже давно не было, и мы, и они придерживаемся дружественного нейтралитета.
К нашему БТРу подбежал бачонок [4] и, озорно блеснув улыбкой, крикнул мне:
– Эй, командор, давай быстрей у.., в Москва!
Еще недавно русский мат в устах афганских мальчишек невольно коробил меня. Но потом привык и к этому. Один из наших советников однажды пошутил: "По крайней мере хоть ругаться по-нашему мы их научили. И то дело!"
Я спросил бачонка:
– Эй, бача, поедешь со мной в Москву? Давай залезай в машину!
– Нет, командор, Москва – ..!
– Бача, а где хорошо? – вылез из люка черномазый водитель.
– Ахмад Шах – хорошо! А Москва твой – ..!
– Грубиян ты, братец! – улыбнулся водитель.
Бачонок что-то по-своему крикнул и побежал, сверкая голыми щиколотками.
Чарикарская "зеленка" теперь осталась позади и лежала, раскинувшись от горизонта до горизонта черным безмятежным морем. Воздух над ней был серым и прогорклым от сотен печных дымов, тянувшихся ввысь, сплетавшихся там и превращавшихся в акварельные рисунки абстракциониста.