Сталин: операция Эрмитаж   ::   Жуков Юрий

Она в наиболее детализированном виде выражает общий для всех музейных работников Советского Союза взгляд на происходившие изъятия и зарубежные распродажи.

Лазарев, как и за два года до него Невский, Ольденбург, Шмидт и Тройницкий, был твердо уверен: за годы революции и гражданской войны в распоряжении специалистов скопилось слишком много весьма посредственных по своей научной и художественной ценности, даже просто банальных произведений искусства. Отсюда и появление в записке столь необычных для ученого терминов – предметы «второстепенные», «третьестепенные». Именно от них было не только можно, но и должно избавляться, продавать их за рубежом для того, чтобы государство могло получить необходимую ему валюту. Но делать это следовало не так, как практиковал «Антиквариат».

Лазарев считал, что Внешторг для нужд экспорта получил достаточно предметов – на 45 миллионов золотых рублей – и обязан стараться продать именно эти вещи, а не изымать шедевры мирового класса – полотна Дирка Боутса, Антониса Ван Дейка, Харменса Рембрандта Ван Рейна, Губерта и Яна Ван Эйков, Питера Пауля Рубенса, Франса Хальса. Директор Музея изящных искусств сумел точно определить и неизбежные потери при проведении тайных сделок. Правда, он не учел одного – общего спада в экономике, обусловившего падение всех без исключения цен, в том числе и на произведения старых мастеров.

Ошибся Лазарев лишь при определении виновника бед, обрушившихся на Эрмитаж.