Так называемая личная жизнь   ::   Симонов Константин

Редактор долго не подходил, секретарша несколько раз говорила: "Еще минуточку!" - наверное, в редакции подписывалась последняя полоса. Наконец в трубке послышался недовольный голос редактора:

- Чего не спится? Семейная жизнь надоела? Могу вызвать!

- Вызывай, - сказал Лопатин. Его голос помимо воли дрогнул, и редактор услышал это.

- Хорошо. Машину отпустил?

- Отпустил.

- Сейчас пришлю. - Редактор повесил трубку. Геля вернулась и, разлив по стаканам, чай, села напротив Лопатина.

- Нате курите, - протянул он ей пачку "Беломора".

- Спасибо, я уже привыкла к махорке.

- Ответьте мне, но только честно, почему вы вдруг сейчас мне это сказали? - спросил Лопатин, радуясь, что он довольно удачно имитирует спокойствие. - Вы поссорились с ней?

- Не больше, чем много раз до этого.

- Тогда почему же?

- Не знаю, - сказала она, - наверное, мне просто надоело столько лет смотреть на все это. А потом, я сегодня поглядела в зеркало и вспомнила, что я ваша ровесница. Видите? - Она приподняла со лба свои пестрые крашеные волосы - и показала седые корни.

- А какое отношение имеет одно к другому?

- Не знаю. Очевидно, имеет. - Она помолчала. - Хорошо, если я не сказала вам ничего нового.

Лопатин услышал за окном гудок машины и встал.

- Опять уедете на фронт?

- Должно быть, а что?

- Если я съеду от вас, я занесу ключи к вам в редакцию.

- А чего ради вы съедете?

- Кажется, я устроюсь сестрой-хозяйкой в одно место. Ведь вы не собираетесь высылать мне аттестат?

- Не собираюсь.