Так называемая личная жизнь   ::   Симонов Константин

Думаю, что она не согласится, - сказал Лопатин с уверенностью в том, что их дочь, похожая на него, а не на свою мать,поступит так, как поступил бы на ее месте он сам.

- А ты не подумал, что у тебя тоже могут произойти перемены в жизни? спросила Ксения.

- Пока не предвижу. - Лопатин ответил, не вкладывая в эти слова никакого второго смысла, но Ксения поняла их по-своему.

- Я так не хочу, чтобы ты на меня сердился, - сказала она. - Нехорошо это говорить, но я правда очень счастлива.

- И отлично. И пойми наконец, что я вполне доволен своим нынешним положением. Попробуй себе это представить.

- Ты говоришь неправду. - На глазах у нее выступили слезы. - Говоришь, чтобы я не чувствовала себя виноватой.

Снова здорово! Так он и знал - он ей уже не нужен, но ей все еще хочется, чтобы она была нужна ему!

- Послушай, Ксюша, - сказал он, и она вздрогнула и напряглась - так давно не слышала этого обращения. Он называл ее так не в минуты мужской нежности, а во время все более редких вспышек того просто-напросто человеческого доброго чувства к ней, которое она с годами истребила в нем почти без остатка. - Рассуди сама: ну зачем бы я пришел к вам в дом, если бы продолжал хотеть тебя как женщину? - "Хотеть" было не его слово, а ее, и он употребил это ее слово, чтобы она лучше поняла. - Для чего? Чтобы понюхать в чужом доме - нельзя ли его разорить? Это было бы с моей стороны просто-напросто подло! Но предположим, что человек слаб, хотя я не думаю этого о себе.