Так называемая личная жизнь   ::   Симонов Константин

А через два дня та же самая санитарка, решившая, что, раз он приходил в больницу, значит, он близкий покойнице человек, разыскала его в редакции и сказала, что Ангелина Георгиевна преставилась нынче утром и надо ее забрать и похоронить.

Он узнал в редакции у сведущих людей, как это делается, сказал им, что умерла его родственница - иначе было неловко просить о помощи, - и ему помогли сделать все, что требовалось. Достать гроб, грузовик и вручить кому следовало соответствующую мзду.

А потом было кладбище и три пришедшие туда, кроме него, незнакомые ему московские интеллигентные старухи, которым он по глупости сказал, что был у покойной в больнице. И вот - результат! Этот никому не нужный разговор с Ксенией.

- Удивляюсь, как ты все-таки к ней поехал? Ты же так не любил ее!

- При чем тут любил, не любил? - сердито сказал Лопатин. - Написала, что умирает, вот и поехал.

- А почему она тебе написала? - не унималась Ксения. - Чего она хотела, что она тебе сказала?

- Не знаю, почему написала, - сказал он. - Был по твоей милости знаком с ней, вот и вспомнила. Умирала одна, как собака, поэтому и написала. Чего тут непонятного?

- Зачем ты так грубо о ней?

- Я не грубо. А ты не суетись. Человек умер, а ты суетишься. - Лопатин посмотрел своей бывшей жене прямо в глаза и зло добавил: - Ничего она мне про тебя перед смертью не сказала, напрасно суетишься.

- А что она могла тебе обо мне сказать? - с вызовом спросила Ксения.

- А раз нечего было сказать, чего ты суетишься? - повторил он все так же зло.