Так называемая личная жизнь   ::   Симонов Константин

Несколько раз за войну Лопатину удавалось дозваниваться им из разных мест по этому номеру.

- Как со связью? - спросил адъютант. - Корреспонденты здесь.

Лопатин посмотрел на часы: половина третьего ночи.

"Да, поздно они сидят здесь на бюро ЦК, как мы в редакции с номером".

Адъютант был молоденький и старанием строго держать себя напомнил Лопатину Велихова - адъютанта покойного Пантелеева. Где он теперь, этот Велихов, и какой стал? И куда и с кем отходил потом из Симферополя - на Севастополь или на Керчь? И жив ли после всего этого, или убит, или потонул?

Раздался телефонный звонок.

- Дают редакцию, - сказал адъютант и задержал телефонную трубку в руке, но зная, кому отдать - Лопатину или Губеру.

Лопатин потянулся к трубке, но Губер шагнул вперед и сам взял ее, и, когда уже взял, Лопатин мысленно выругал себя за бестактность - нельзя было лишать Губера возможности самому доложиться по телефону редактору. Наверно, не так часто это бывает!

- Говорит Губер, прошу дивизионного комиссара. Звоню по его приказанию.

Редактор говорил с Губером недолго - минуту, но, кажется, похвалил его.

- Есть! Будет сделано. Передам второй материал в таком: же духе, сказал Губер. - Есть! - И протянул трубку Лопатину.

- Как дела? Еще не закончил? - без предисловий спросил редактор.

"Так оно и есть, сейчас вызовет в Москву", - подумал Лопатин. И сказал, что работы осталось на три дня, не закончил, но, если надо, готов прервать.

- Раз не закончил, прерывать не надо, - вопреки ожиданиям, сказал редактор.