Так называемая личная жизнь   ::   Симонов Константин

4

На следующее утро, сразу после выхода газеты, приехал невыспавшийся редактор, не заходя к Лопатину, поговорил с главным и лечащим врачами и все перевернул по-своему.

- Тоже мне, придумали с Гурским- две умные головы - ерунду какую-то, вместо приветствия сказал он. - Я не для того тебе дочь из Сибири вызывал, чтоб в санитарки пристраивать.

- А ты бы меня спросил, прежде чем вызывать.

- А чего тебя спрашивать? Не рад?

- Рад.

- А если рад, поезжай и живи с ней у себя на квартире. Ключи твои, которые у нас в АХО лежали, велел отдать ей.

- А мне когда прикажете отбыть на квартиру, товарищ генерал? - спросил Лопатин.

- Тебе через три-четыре дня. Я уже договорился. Последние рентгены и прочее сделают - и отпустят. А она, чем тут горшки носить, пусть пока там уберется. Небось у тебя там хлев!

- Кто его знает, - пожал плечами Лопатин.

Прошлым летом, когда он был на фронте, Ксения, не застав его в Москве, завезла ему в редакцию сделанные ею вторые ключи и записку, что прибрала квартиру. Так что квартира была убрана. Но произошло это без малого год назад. И как убрана - неизвестно.

- Дочь приберет - и переедешь, - сказал редактор. - Захочешь оставить ее у себя в Москве - оставишь. Надо будет что-то сделать для этого сделаем. Врачи отпускают тебя с условием пока не выходить. На это время харчей подкинем. Да и коммерческие магазины работают, а деньги у тебя, как я понимаю, раз книга вышла, есть.

Лопатин рассмеялся. Редактор и Гурский, с их любовью решать за других, были два сапога пара!

- Подумал, как бы ты мною командовал, - не в редакции, а где-нибудь на фронте.