JК
Так называемая личная жизнь :: Симонов Константин
Страница: 694 из 822А до этого империалистическую прошел, гражданскую, четыре года провел в местах не столь отдаленных, вернулся, этой войны три года отгрохал - и пожалуйста - осколок с урюковую косточку из дальнобойного орудия за пятнадцать километров! Обмундирование получите утром. Остается пожелать вам доброго пути до самой Москвы.
Ефимов посмотрел на часы:
- Через пять минут буду занят другими делами. Завтра с утра тоже.
- Иван Петрович, на прощанье один вопрос. Как вы думаете, реальна в ближайшие дни Восточная Пруссия?
- Смотря о чем речь! Если о выходе к границе, он вполне реален, и даже в ближайшие дни. Но, скорей всего, не у меня, а у соседа справа. Немецкий рубеж, который сейчас перед нами, полагаю, промежуточный. Основные, и не только нынешние, а и давние, рубежи - там, в Восточной Пруссии. И было бы странно, будь это иначе. Мы с вами, как уже взаимно выяснено, реалисты не только потому, что оба во время оно пребывали в реальных училищах, но и по взглядам на жизнь. Так вот, будьте реалистом, а не гимназистом и с Восточной Пруссией. Та пуля на излете, какой мы стали после полутора месяцев наступления, сегодня броню не пробьет, самое большее - сделает вмятину. А нам требуется - пробить! Навылет! Тут рукой подать и до Грюнвальда, и до Танненберга с его злосчастным Самсоновым - тут не до шуток ни нам, ни немцам. У вас до сознания-то хоть дошло, где мы и кто мы сегодня? И что это означает для немцев - быв на Волге, быв на Эльбрусе, ныне, после трех лет войны, иметь нас на пороге Восточной Пруссии, где они некогда сами избрали день и сами отсчитали срок шесть недель - до Москвы? И не в министерстве пропаганды отсчитали, а в германском генеральном штабе.
Ефимов посмотрел на часы:
- Через пять минут буду занят другими делами. Завтра с утра тоже.
- Иван Петрович, на прощанье один вопрос. Как вы думаете, реальна в ближайшие дни Восточная Пруссия?
- Смотря о чем речь! Если о выходе к границе, он вполне реален, и даже в ближайшие дни. Но, скорей всего, не у меня, а у соседа справа. Немецкий рубеж, который сейчас перед нами, полагаю, промежуточный. Основные, и не только нынешние, а и давние, рубежи - там, в Восточной Пруссии. И было бы странно, будь это иначе. Мы с вами, как уже взаимно выяснено, реалисты не только потому, что оба во время оно пребывали в реальных училищах, но и по взглядам на жизнь. Так вот, будьте реалистом, а не гимназистом и с Восточной Пруссией. Та пуля на излете, какой мы стали после полутора месяцев наступления, сегодня броню не пробьет, самое большее - сделает вмятину. А нам требуется - пробить! Навылет! Тут рукой подать и до Грюнвальда, и до Танненберга с его злосчастным Самсоновым - тут не до шуток ни нам, ни немцам. У вас до сознания-то хоть дошло, где мы и кто мы сегодня? И что это означает для немцев - быв на Волге, быв на Эльбрусе, ныне, после трех лет войны, иметь нас на пороге Восточной Пруссии, где они некогда сами избрали день и сами отсчитали срок шесть недель - до Москвы? И не в министерстве пропаганды отсчитали, а в германском генеральном штабе.