JК
Третья молодость :: Хмелевская Иоанна
Страница: 245 из 346Стояла эта махина довольно далеко, около неё мельтешили люди и что-то делали. Через час я, перегнувшись через перила, спросила солдата пограничной службы, проходившего внизу, не в курсе ли он, случаем, почему не дают взлёт.
Солдат оказался в курсе.
— Устраняют какие-то неполадки, — успокоил он нас.
Я вернулась с этим сообщением к Люцине. Мы напряжённо следили за дальнейшим ходом событий.
— По-моему, приклеивают пластырем габаритный огонь, — обронила я с меланхолическим сомнением. — Отвалился, видать.
— Лампочку ввёртывают, — поправила меня Люцина.
— Возле колёс — никого, значит, дело не в шасси, — утешилась я.
Следует заметить, что к тому времени катастрофа с «Коперником» уже стряслась. Я не обмолвилась о ней ни словом, потому что тогда погиб Кшись Гайда, самый любимый друг Ежи, а для меня третий сын. Шок не прошёл и по сей день, поэтому распространяться об этом не стану. Мы с Люциной прождали два с половиной часа, пока самолёт не улетел.
В нужный момент я прибегла к дипломатии. Позвонила в справочную и сладким голосом осведомилась:
— Извините, пожалуйста, самолёт из Алжира прилетает вовремя или задерживается?
— Вовремя, — вежливо сообщила дежурная. Я позвонила Люпине.
— Самолёт уже летит назад и прибывает вовремя, значит, там приземлился благополучно и возвращается по расписанию.
Люцина никогда не отличалась склонностью к истерикам, но облегчение в её голосе, когда она поблагодарила меня за эту весть, ощущалось прямо-таки физически.
Солдат оказался в курсе.
— Устраняют какие-то неполадки, — успокоил он нас.
Я вернулась с этим сообщением к Люцине. Мы напряжённо следили за дальнейшим ходом событий.
— По-моему, приклеивают пластырем габаритный огонь, — обронила я с меланхолическим сомнением. — Отвалился, видать.
— Лампочку ввёртывают, — поправила меня Люцина.
— Возле колёс — никого, значит, дело не в шасси, — утешилась я.
Следует заметить, что к тому времени катастрофа с «Коперником» уже стряслась. Я не обмолвилась о ней ни словом, потому что тогда погиб Кшись Гайда, самый любимый друг Ежи, а для меня третий сын. Шок не прошёл и по сей день, поэтому распространяться об этом не стану. Мы с Люциной прождали два с половиной часа, пока самолёт не улетел.
В нужный момент я прибегла к дипломатии. Позвонила в справочную и сладким голосом осведомилась:
— Извините, пожалуйста, самолёт из Алжира прилетает вовремя или задерживается?
— Вовремя, — вежливо сообщила дежурная. Я позвонила Люпине.
— Самолёт уже летит назад и прибывает вовремя, значит, там приземлился благополучно и возвращается по расписанию.
Люцина никогда не отличалась склонностью к истерикам, но облегчение в её голосе, когда она поблагодарила меня за эту весть, ощущалось прямо-таки физически.