JК
У войны не женское лицо :: Алексиевич Светлана Александровна
Страница: 54 из 71Разве мы понимали, что такое война? Молодые были…»
Военфельдшер Мария Афанасьевна Гарачук:
«Окончила медучилище… Приехала домой, у меня был больной отец. И тут – война. Запомнила, что было утро, что еще роса на листве деревьев не высохла, а уже сказали – война! И вот эта роса, которую я вдруг увидела на деревьях, когда так сказали, мне и на фронте вспоминалась.
Несмотря ни на что мы верили в победу, даже отступая, верили. О себе некогда было думать: буду убита, буду ранена или останусь жива. На себя не было ни минуты. Только раненые и раненые в глазах. Помню, лежим где-то в пшенице, день солнечный. Автоматы немецкие та-та-та-та – я тишина. Только слышишь, как пшеница шумит. Опять немецкие автоматы та-та-та-та… И думаешь: услышишь ли ты когда-нибудь еще, как пшеница шумит.
…Тащу раненого. И вдруг слышу, явственно различаю детский плач. Сильный призыв ребенка. Я чуть с ума не сошла, так носилась по полю – где, кто, неужели? Пока под разбитым танком не нашла пятилетнюю девочку. Когда я увидела эту девочку, увидела кровь на ее щеке, это было страшно. Страшно: что дети горят в огне:»
Со слов гомельчанки Анны Константиновны Антуськовой:
«В детстве особенно сильно повлиял на формирование моего характера мой дядя. Они вместе с моим отцом воевали в армии Буденного. Дядя любил рассказывают о своих боевых товарищах, петь песни о гражданской войне и о героях гражданской войны.
Военфельдшер Мария Афанасьевна Гарачук:
«Окончила медучилище… Приехала домой, у меня был больной отец. И тут – война. Запомнила, что было утро, что еще роса на листве деревьев не высохла, а уже сказали – война! И вот эта роса, которую я вдруг увидела на деревьях, когда так сказали, мне и на фронте вспоминалась.
Несмотря ни на что мы верили в победу, даже отступая, верили. О себе некогда было думать: буду убита, буду ранена или останусь жива. На себя не было ни минуты. Только раненые и раненые в глазах. Помню, лежим где-то в пшенице, день солнечный. Автоматы немецкие та-та-та-та – я тишина. Только слышишь, как пшеница шумит. Опять немецкие автоматы та-та-та-та… И думаешь: услышишь ли ты когда-нибудь еще, как пшеница шумит.
…Тащу раненого. И вдруг слышу, явственно различаю детский плач. Сильный призыв ребенка. Я чуть с ума не сошла, так носилась по полю – где, кто, неужели? Пока под разбитым танком не нашла пятилетнюю девочку. Когда я увидела эту девочку, увидела кровь на ее щеке, это было страшно. Страшно: что дети горят в огне:»
Со слов гомельчанки Анны Константиновны Антуськовой:
«В детстве особенно сильно повлиял на формирование моего характера мой дядя. Они вместе с моим отцом воевали в армии Буденного. Дядя любил рассказывают о своих боевых товарищах, петь песни о гражданской войне и о героях гражданской войны.