Джек и Джилл   ::   Паттерсон Джеймс

Наше внимание привлек экстравагантный молодец в плотно прилегающих к лицу узких солнцезащитных очках, бритый наголо, но с козлиной бородкой, стоящий возле «Кэпа». Рядом с ним отирался еще один тип, видимо, приятель первого. Изо рта у него, на манер сигары, торчал шоколадный батончик. Бритоголовый зажестикулировал, давая нам понять, что ему есть что сообщить, но разговор состоится не здесь.

– Ты доверяешь этой шпане? – удивился Сэмпсон, когда мы отошли на некоторое расстояние. – Алвину Джексону?

– Я верю абсолютно всем, – подмигнул я Джону, однако никакой реакции с его стороны не последовало.

– Тебя совсем затрахали, Шоколадка, – вздохнул он, серьезно взглянув на меня из-под полуопущенных век.

– Пытаюсь сделать хоть что-то полезное.

– По-моему, это уже чересчур. Смотри, не перестарайся.

– Но ведь именно за это ты меня и любишь.

– Да, – согласился Сэмпсон и наконец-то его каменная физиономия изобразила улыбку. – «Если любить тебя нехорошо, то я не хочу быть хорошим», – продекламировал он строку из популярной песенки.

Мы встретились с Алвином Джексоном по кличке «Коростель» на углу возле универмага. Иногда мы с Сэмпсоном использовали этого парня, как осведомителя. В общем, он был неплохим малым, но только вел временами очень опасную игру, и жизнь его в один прекрасный день могла оборваться.